– Почему?
– Потому что, потому! – смеётся она, нож соскальзывает с помидора и ранит большой палец. – Ай!
Кровь сочится из длинного пореза, Асель кладёт палец в рот, хмуря тонкие брови.
Паша хочет подойти, оценить масштаб трагедии, но какая-то неведомая сила будто пригвоздила его к стулу. Он смотрит, как Асель останавливает кровь, трясёт рукой и вытирает её о футболку.
– Может, принести бинт? – спрашивает Паша.
– Ты такой заботливый, – мило улыбается девушка. – Но не надо, это ерунда.
– Я всё-таки…
– Я же сказала, нет! – вскрикивает Асель, и чувство тревоги в груди Паши начинает кусаться ощутимее и больнее.
Асель это как будто чувствует, сладко потягивается, демонстрируя чёрное нижнее бельё под задравшейся футболкой, а потом вальяжной кошачьей походкой идёт к Паше.
– Ты какой-то не такой сегодня, – проводит она рукой по его волосам, царапая ухо.
– Я не такой? Да это ты штаны с утра надеть забыла.
– Ой, ещё скажи, что тебе не нравится.
Сжав светлые волосы в ладони, Асель запрокидывает Пашину голову, наклоняется и целует в губы. Он невольно закрывает глаза, пока девушка усаживается к нему на колени, запускает руку под футболку, лаская кожу на спине. Но неуёмное чувство тревоги перебивает накатившее возбуждение, и он отстраняет девушку от себя. Смотрит в узковатые тёмно-карие глаза, пока Асель облизывает губы, и пытается понять, что происходит.
Асель ему нравится, симпатичная внешне, интересная, с непростым характером, но это только подогревает интерес. Паша любит с ней разговаривать, каждый её ответ на вопрос особенный, не такой, какой ожидаешь услышать. Это веселит, интригует и заставляет его снова и снова писать ей, звонить и приходить к её квартире, чтобы проводить в школу. Думал ли он, что они с Асель могут стать парой? Да, иногда, но в далёком будущем. Потому что Паша не рисуется, когда рассуждает о свободе, политике, карьере и успехе. Он чувствует особенную миссию для себя в этом мире, хочет стать кем-то большим, чем музыкантом неизвестной группы, кем-то большим, чем татуированным пацаном с громкими речами. И меньше всего в картину этого мира вписываются ранние серьёзные отношения, а с Асель он видит только такие, и чувствует, что она его без слов понимает. До этого момента чувствовал…
– Зачем?
– Что зачем? – обжигает горячим шёпотом его щёку Асель.
– Я думал, мы друзья.
– А ты не знал, что не бывает дружбы между парнем и девушкой?
Она снова его целует, перекидывает ногу через его бёдра и садится ближе, обнимает вокруг торса. Паша кладёт руку ей на шею, прижимает к себе девушку, потому что не железный. Тревожный голос внутри вопит, но парень его не слушает.
Асель отрывается от его губ, переплетает их пальцы и встаёт, утягивая Пашу за собой из кухни. Парень идёт как на поводке, по коридору мимо ванны, где горит свет, и замечает краем глаза на белой раковине красные разводы. Несколько нечётких полос вдоль ободка, похожих на следы от рук. Его прошибает холодный пот, и туман возбуждения снова рассеивается, уступая место жгучему страху.
Он быстро отворачивается и через силу улыбается Асель. Понимает, что происходит нечто ужасное, но интуиция подсказывает, что действовать надо тоньше. И хотя в висках стучит кровь, а в руках рождается мелкая дрожь, он идёт за Асель в её комнату, не привлекая внимания.
– Ты же сказала, твоя мама дома, – ловит он её за талию в спальне, уворачиваясь от поцелуев.
