– Ты нужен этому миру, сын. Уходи! – Эти слова звучали, как удар молота по кузнечному горну, и Тарен почувствовал, как что-то внутри него ломается, как последняя связь с детством, с тем, что когда-то было простым и ясным, разрывается.
Он побежал, не оглядываясь, но в его ушах ещё долго звучали слова отца, а в груди бурлил страх, который так и не унялся. Мир менялся, и теперь, больше чем когда-либо, он знал, что ничто не будет таким, как прежде.
Юноша бежал, его шаги отрывались от земли с яростной скоростью, словно он пытался убежать от самого времени. Оглядываясь через плечо, он видел, как деревня, когда-то уютное и тихое место, теперь поглощалась языками огня. Пламя танцевало, словно живое, поглощая всё на своём пути, от домов до последнего воспоминания о прошлом. Звуки битвы долетали до его ушей – удары, крики, метал, который сливался с рёвом разрушенной реальности. Вдалеке слышались глухие стоны людей, их отчаянные попытки спастись, но с каждым шагом их звуки становились всё тише, как воронка, затягивающая всё в свою бездну. В руках Тарен сжимал меч – теперь он казался не просто оружием, а чем-то живым, пульсирующим светом, который наполнял его тело неведомой силой. Свет этого клинка был не просто отражением огня, а каким-то священным сиянием, которое исходило от самого сердца мира, пронизывая его душу. Он почувствовал, как этот меч стал частью его самого, частью того пути, с которым он ещё не был готов встретиться, но от которого уже не мог отступить.
Остановившись на краю леса, Тарен выдохнул, пытаясь поймать ритм своего сердца, которое стучало так громко, что казалось, оно могло бы пробудить лес к жизни. Ветер нежно тронул его лицо, и было в этом прикосновении что-то успокаивающее, но в то же время холодное, как предвестие грядущих бурь. Он перевёл дыхание, но когда поднял глаза, его взгляд застыл на фигуре, которая стояла в тени деревьев, словно сам лес ожил, чтобы его встретить.
Это был тот самый путник – тот загадочный человек, чьё появление было столь неожиданным, что Тарен до сих пор не мог понять, что именно он из себя представляет. Но теперь, когда капюшон был снят, лицо путника светилось мягким, неземным голубым светом, как свет звезды, заглянувшей в этот мир. Он выглядел не как человек, а как нечто большее – невообразимо древнее, что-то в нём было вечным, словно сам этот путник был частью самой ткани времени.
– Ты сделал свой первый шаг, – сказал он, и его голос был неожиданно тёплым, как свет утреннего солнца, пробивающийся сквозь туман. В этом голосе не было ни угрозы, ни пустой фразы – только истинное понимание и какой-то скрытый смысл, который мог бы раскрыться лишь за пределами его слов. – Но впереди длинный путь, Тарен. Мир нуждается в тебе. Иди со мной.
Тарен почувствовал, как его грудь сжимает невыразимое чувство – страх, печаль и одновременно невероятная сила, которая клокотала внутри него, не давая ему ни шанса повернуть назад. Он посмотрел на горящее поселение, на деревню, которая была домом, на мир, который он знал, и не знал. Он смотрел на это место как на мираж, расплывающееся в ночи, как на что-то, что уже не принадлежало ему. И затем его взгляд перенёсся на лес, тёмный и загадочный, который теперь тянул его в себя, словно его шаги были предначертаны этим путём. Он понимал, что нет возвращения, что тот момент, когда он мог бы снова вернуться к спокойной жизни, прошёл.
