– Ева! «Солнышко!» – громким шёпотом сказал, сгребая меня в охапку, выскочивший за мной, муж. – Что случилось? Ты плачешь что ли?!
Успокоиться я не могла долго, поток слез казался нескончаемым, как и обуревавшие меня чувства. Чувства злости на весь мир, одиночества и забвения, чувство горечи о бесцельно прожитых годах и потери близких мне людей. И как не пыталась, я себя уговорить, что это не мои чувства, не получалось. До тех пор, пока на смену не пришло всеобъемлющее чувство жалости к этому незнакомому мне Гаврилу. Я ещё не знала, что с ним произошло, но знала, что он чувствовал при жизни. И от этого мне стало его безумно жалко, хотелось помочь ему избавиться от этих страшных эмоций. Но как!?
– Ты меня пугаешь, Ева! – прошептал мне на ухо муж. – Может можно что-то сделать, чтобы тебе не снились эти ужасные сны? Тебе легче?
– Да, – ещё всхлипывая, ответила я, обнимая мужа, насколько могла крепко. – Спасибо, любимый мой. Мой самый родной. Я так рада, что вы у меня есть! Так рада!
И поток слёз облегчения вперемешку со смехом счастья полился на плечо мужа.
– Кошмар! – растрогался муж, щипая меня за бока. – Боюсь даже представить себе, что тебе приснилось, что ты так заговорила.
– Мужчина! – возмутилась Ольга, обращаясь к стоящему впереди пожилому мужчине с закинутыми за голову руками. – Немедленно отойдите в сторону! Слышите меня? Немедленно! От вас на меня тень падает и мне холодно!
Я с трудом сдержала смех. Незнакомец, недоуменно посмотрев на мою сестрицу, лежавшую на шезлонге в ослепительно белом купальнике, с модными перекрещивающими тоненькими лямочками на загорелом плоском животе, отходит в сторону. Взгляд его с недоуменного быстро перерос в заинтересованный, и он сказал с заигрывающей улыбкой:
– Могу согреть, если позволите!
– Не позволю, – резко ответила Ольга, откидывая длинные черные волосы назад, поудобней укладываясь на шезлонг и громко прошептала, – тоже мне, юнец – молодой к…
– Оля! – перебила я, сквозь смех, не давая закончить столь пошлую фразу.
– А что?! – возмущено посмотрела она на меня. – Сколько ему лет? 85? 90? А стоит посреди пляжа, в стрингах красуется! Тьфу! Ещё ручонки наверх закинул!
– Стерва, ты Ольга! – укорила я её, смеясь. – И что с того, что ему столько лет? Нельзя постоять что ли?
– Да с чего бы я стерва?! – возмутилась сестра. – Стоять-то можно! Но стринги?! Ты видела эту красоту на дряблом теле?! Бррр! Да я себе не могу позволить в стрингах на пляж выйти! А он-то куда?!
– Прекрати, – шикнула я, переживая, что мужчина услышит. В чем-то, конечно, она права, но осуждать открыто незнакомого человека-это верх неприличия и бестактности! Не голый же он стоит!
– Да ладно тебе! – воскликнула сестра. – На чем мы там остановились? Малыши скоро уже проснутся, а мы всё поговорить не можем.
– А на чём мы остановились?! Я сон тебе свой рассказала и вдруг тебе мужчина в стрингах помешал. Ты бы лучше порадовалась за него! В таком возрасте и живёт полноценной жизнью, – с усмешкой, ответила я.
– Да рада я, рада за него! – поморщилась Ольга и спросила. – Значит Гаврил Косачек? А как у Татьяны фамилия?
– Сейчас Власова, в девичестве не знаю, – ответила я.
– Надо узнать. – заявила Ольга. – Беги за телефоном, пойдём на пирс сходим.
– Да успокойся ты! – возразила я. – Приедем домой и всё узнаю. Зачем человека лишний раз дёргать?!
– Нет, я поражаюсь с твоей выдержки, – возмутилась Ольга, – неужели тебе не интересно, кто он и что он натворил?!
