– Что это значит? – насторожилась Елена.
– Ты знаешь, что для нас она бесполезна. Она как была жеманной фифой, так ею и осталась.
Елена молчала, пытаясь правильно подобрать слова. Она слышала подобные вещи про Спенс, но никогда не вмешивалась, однако, сейчас она считала, что была обязана заступиться.
– Мы хотим пить, – к ним подошла девочка Аврора, которая была самой ответственной из детей.
Елена считала, что та вырастит типичной старостой, и ей было приятно иметь такую помощницу. Дав ей кувшин, она знала, что маленькая Аврора напоит им всех детей.
– Я знаю, что тебе нравится Спенс, потому что та смотрит за Майклом, хоть он и чужой ей, – снова подал голос Алекс, понаблюдав меланхолично за девочкой с кувшином. – А я считаю это глупостью. Она своего ребенка прокормить не может.
Елена снова, молча, распахнула глаза, думая, что сказать ей. Раньше до происшествия, она обдала бы таким матом этого проходимца, несмотря на его статус. Но сейчас от любого неосторожного слова зависела судьба детей.
– Как только Спенс вернется, совет решил выгнать ее, – сказал Алекс. Его лицо при этом выглядело жестко, заранее показывая отношение к возражениям.
– А дети? – спросила Елена.
Она не была в сильном шоке, так как их община уже выгоняла людей из собственных квартир. Но то были действительно двинутые люди. Они угрожали чужой безопасности.
– Потянешь еще двоих? – протянул шутливо Алекс, он знал, что она и этих потянуть не могла. – Да все будет нормально, ей просто придется больше работать.
На последних словах Алекс пожал плечами, будто выгнать Спенсер с детьми было обыденностью. Елена не сомневалась, что Спенсер удастся найти выход, девушка сильно изменилась после происшествия, чтобы не говорили мужчины. Но что тогда будет с Еленой?
– Жареная картошка – это моя любимая еда, – сказал малыш Изи. У него были кудрявые волосы, как пух, и сейчас казалось, что с волоска до пят он прямо лучился удовольствием.
– Прекрасно, – ответила Елена.
Они с малышами сидели в своей группе на втором этаже, Елена ела рядом с ними за своим столом, который был выше, чем общий. Группу она не стала менять, так как родные стены успокаивали всех, и казалось, что все по-прежнему, не считая того, что никого из персонала больше не было, а детей осталось десять из тридцати.
– Моя мама говорит, что нам нужно уезжать отсюда, – сказала Жасмин. Она была из приходящих детей.
– Возможно, она права, – будничным тоном пробормотала Елена.
Каждый говорил это, но менять привычное место было чем-то нереальным для Елены. Детский сад стал буквально домом. Единственное, что оставалось от прежнего мира.
– Папа говорит, что нам будет хорошо в деревне, – сказала Аврора.
Елена внутренне напряглась от этих слов. Буквально пару дней назад с их группой связывались люди с церкви, зазывая с собой в поселение. Грегори не нравилась идея того, что где-то главным будет не он, Алекс же вообще казался напуганным от этой перспективы. Настроение их сообщества было не понятным, но несколько людей уже вели себя, как сектанты.
– Что за деревня? – спросил Билли.
Он был самым любопытным малышом, и любая мелочь его интересовала на столько, что мог спросить о ней несколько раз, даже если слышал о ней.
– Папа говорит, что есть место, где нам будет лучше, там есть куры и утки, – сказала Аврора, не отвлекаясь от тарелки.
– А там бывают чудовища? – спросил Билли.
