– Сбой? Яйце… чего? – Жюль окончательно растерялся.
– Ладно, – устало вздохнул я. – Забудь. Можешь до пустыни проводить? Хочу внимательнее изучить тот район.
– Смогу, – согласился Жюль. – Только завтра.
– Почему?
– Так ведь ночь наступила.
– Что?
Я выглянул в круглое окно и не поверил собственным глазам. На улице было темно.
– Да что же так быстро то?!
– У нас всегда так, – извиняющимся тоном ответил Жюль.
Я вышел на улицу. Прохлада приятно облизнула лицо, выстудила взмокшую от напряжения голову. Раскаленный за день воздух, остыл. В кустах стрекотали сверчки, но только как-то необычно, выводя затейливую мелодию. Я невольно заслушался.
В небе светили звезды. И при первом моем взгляде ничего в них необычного не было. Мириады россыпей едва заметных, блеклых, и ярких, лучистых звезд, словно кто-то раскидал по черному бархату рис. Но присмотревшись, я не увидел ни одного знакомого созвездия. У горизонта виднелась комета, чей яркий дымчатый хвост росчерком разделял горизонт.
– Корления, – с нескрываемым почтением прошептал Жюль.
– Что? – не понял я.
– Комета называется так – Корления. Уже вторые сутки тут висит.
– Не к добру это, – пробурчал Агат, тоже выходя на улицу. В руках он держал глиняный светильник – из носика торчала пропитанная пеньковая веревка, чадно горевшая масляным тусклым светом. – Вспомни, пять лет назад она появлялась – и что произошло? Эпидемия случилась. А десять лет назад была – эти, инопланетные, явились. И вот теперь опять вылезла. Не к добру это.
– Просто совпадение, – отмахнулся Жюль.
– Не совпадение! Говорю тебе – к несчастью, верный знак. Вот он, – Агат тыкнул в меня пальцем. – И будет нашим очередным проклятьем. Уж поверь мне.
– Ерунда! – отмахнулся Жюль, поглаживая гиен.
Те терлись возле его ног и с тревогой поглядывали на горизонт, туда, где висела комета.
– А я тебе говорю, что не ерунда.
– Ребята, хватит спорить. Давайте не будем терять времени. Жюль, мы можем прямо сейчас выдвинуться в пустыню?
– Нет! – испуганно вскричал тот. – Конечно же нет!
– Да он самый настоящий безумец! – в тон ему заявил Агат. – Ночью – и в пустыню! Да еще нас с собой тянет, на верную погибель!
– Почему? – спросил я.
– Потому что ночью на охоту выходят дергуны, – шепотом ответил Жюль.
– Кто?
– Дергуны, – повторил Жюль. – Это такие твари…
– Это страшные твари! – перебил его Агат, выпучив и без того огромные глаза.
– Слушайте, я с яйцеголовыми в рукопашной дрался, и ничего, выжил! А вы тут со своими…
Вдали завыли. Да так утробно, что мне вначале показалось, что это кто-то пытается играть на трубе. Вой повторился, и я понял, что зверь, издающий эти звуки, имеет очень большие размеры.
– Это дергуны? – спросил я.
Жюль кивнул. Его серое лицо стало бледным и в ночной тьме и выглядело пугающе – словно призрак явился из уличного мрака.
– Они самые, – ответил Агат и задрожал. – Говорил же, что очередное проклятие Корления предвещает нам. Я никогда почем зря не говорю! Проклятие нас…
Агат вдруг замолчал на полуслове. Рот его раскрылся в немом крике, но не издал ни звука – так старик и стоял словно рыба, выкинутая на берег.
Я хотел уже было спросить у него что случилось, как вдруг почувствовал тяжелое надсадное дыхание за своей спиной.
«Дергуны?», – только и смог предположить я.
Но Жюль, истошно закричавший, не подтвердил мои догадки.
– Инопланетяне! – завопил он и крик его раскатился по всех округе.
