Миша привел ее в третью по счету палатку от края лагеря, показал девушке ее койку. Она была пустой. Один матрас и накрыта серым покрывалом.
– Ты пока раскладывайся, – велел он. – А я сейчас за постельным бельем и одеялом сгоняю. Этот стеллаж тоже твой, – указал он на небольшие деревянные перекладины с полками, стоящие рядом с походной койкой.
– Спасибо, – кивнула Наташа.
Когда он вернулся спустя время с постельным бельем, девушка уже вытерла пыльный стеллаж, положила на него вещи, и повесила свою кофту на вешалку сбоку.
– Наташ, ты извиняй, но подушки нет. У нас у каждого по одной. Я сейчас даже к завхозу сходил, он обещал в следующую поставку привезти, но не точно, – сказал извиняющимся тоном Миша, опуская глаза. – Я бы тебе свою отдал, но она жесткая как камень.
– Спасибо за заботу, Миша, – улыбнулась она ему, пожав его ладонь. – Обойдусь, как-нибудь пока.
– Смотри, тут еще тент-перегородка есть, – сказал Михаил, раскручивая, закрепленный сбоку тент. Растянул его и повел по молнии растягивая. Жесткая ткань образовала перегородку и такая же ткань на молнии была свернута и с другой стороны. – Мы не пользуемся своими, а тебе думаю надо будет. Переодеться там.
Ее койка, стеллаж и табурет оказались, как в небольшом уютном отдельном тканевом помещении.
– Как замечательно, – закивала довольно Наташа, даже не ожидая, что можно будет уединяться вот так вот.
А то, когда Власов сказал, что они будут жить в одной палатке, то ее это немного напрягло. Конечно девушка знала куда едет, не на курорт, но все же эта перегородка из тента очень ей пришлась по душе.
Миша спросил какие у нее размеры и опять убежал, сказав, что попробует подобрать ей у завхоза что-то из камуфляжной формы.
Девушка вновь осталась одна, и начала заправлять кровать бельем. Оценила, что молодой человек принес теплое добротное одеяло.
Спустя полчаса, услышав, что кто-то снова вошел в палатку, Наташа достелила постель и громко сказала:
– Миша, спасибо тебе за теплое одеяло!
Она отодвинула до конца занавеску, обернулась и замерла. В трех шагах от нее, у своей койки стоял Власов обнаженный по пояс. Он только миг назад стянул темную грязную футболку, чуть забрызганную кровью раненого и сейчас обтирал себя мокрым полотенцем. Рельефный поджарый торс, с кубиками пресса и небольшой темной растительностью на груди, сильные руки и широкие плечи. Узкие бедра в армейский штанах.
Отчего-то Наташа покраснела, смутившись и захлопала глазами. Явно не ожидая увидеть Власова теперь, да еще в таком виде.
Видя ее оторопь, он нахмурился.
– Что?! – с вызовом спросил он и, вперив в нее недовольный взгляд, опустил руку с мокрым полотенцем. – Голых мужиков не видела, что ли? Мне переодеться надо.
Он верно считал ее смущение, чем вызвал еще больший стопор у Наташи, и она тихо залепетала:
– Простите…
Она быстро отвернулась и снова зашла за занавесь.
Чувствуя, как ее щеки горят, она начала быстро поправлять снова кровать, чтобы успокоиться. Думая, что Власов сейчас переоденется и уйдет. Но не тут то было.
В следующий момент занавесь отдернулась и обнаженный по пояс мужчина оказался в шаге от нее. На его офигительном торсе блестели капельки воды, а давящий взгляд горел темно-зеленым светом.
– Слушай, товарищ сержант, здесь тебе не институт благородных девиц. Так и будешь от каждого голого мужика смущаться? – обвинительно спросил Власов.
