– А вид у ванны такой, что можно подумать, будто здесь вы с тётей практиковались здесь по вскрытиям, – неудачно попытался пошутить Петухов.
– Нет, никого не вскрывали, а вот капусту иногда в ней тетя засаливала, отменная капусточка получалась, я вам скажу, – похвастался Кеша и прищёлкнул языком.
«Да уж, потомственная дворянка здесь проживала», – думал Петухов, брезгливо передвигаясь по грязной и запущенной квартирке, стараясь ничего не трогать руками.
Каширин же, наоборот бросив баул в прихожей, стянул с себя кожаную экипировку и, оставшись в мокрых от пота трусах и майке, деловито засуетился. Вид у него без кожанки оказался настолько тщедушный и жалкий, что Петухову стало понятно, почему он хотел устраиваться на работу в кожаном обмундировании – чтобы выглядеть покрупнее и посолиднее. Кеша пригласил нежданного гостя полюбоваться его апартаментами, по-хозяйски расхаживал, открывал и закрывал шкафы и тумбы, передвигал стулья, похлопывал по постели, а Петухов подумал, глядя на худосочного хозяина: «Как ходячий скелет, лучше бы ты не снимал свою кожанку».
А тот, не обращая внимания на свой вид, забежал на кухню, заглянул в холодильник и радостно вскричал:
– Да тут яйца остались и хлеб, правда, почерствел малость, но ничего, сейчас мы его размочим и поджарим вместе с яичницей, будет объеденье, – тараторил Кеша, громыхая посудой в кухонном столе, ища сковороду и разгоняя тараканов.
– Я, собственно говоря, не голоден, так что готовь еду на себя, а я в столовке перекушу попозже, – отказался Петухов от заманчивого угощения, рассматривая грязную посуду на кухонном столе и в раковине.
Кеша сноровисто приготовил яичницу и стал её есть, стоя у плиты, прямо со сковороды, громко чавкая и нетерпеливо почёсывая одну ногу о другую. Чтобы не смотреть на столь отвратительное действо, Петухов стал глядеть в окно, безуспешно пытаясь что-нибудь вспомнить из своей жизни до того как попал в госпиталь. В голове всплывали какие-то обрывки памяти: то он бежит по полю с клевером, разгоняя мотыльков, с автоматом у бедра и стреляет-стреляет-стреляет, то он смотрит в окоп, где лежат солдаты один на другом…
– Спать будешь на раскладушке, она в чулане, – прервал его видения Кеша, облизывая ложку и смачно отрыгивая. – А завтра утром пойдём устраиваться на работу.
Но в отделе кадров бюро судебно-медицинской экспертизы Кешу прозектором не взяли, так как у него не было соответствующего образования, а предложили место санитара, как и Петухову, которого временно взяли без паспорта. Им предоставили в прозекторской кабинки для переодевания, выдали халаты, резиновые сапоги и клеенчатые передники с резиновыми перчатками по локоть. В морг не стали заводить, а сказали, чтобы завтра к восьми утра прибыли на работу без опозданий.
Но утром следующего дня обстоятельства резко изменились: когда они переоделись в служебную форму, завхоз их попросил подойти к приёмной, где уже стояли люди, около десяти человек, в таких же одеждах, как у них, и о чём-то перешёптывались, нервно покуривая. Через пять минут на крыльцо отдела кадров выскочил лихой толстячок в полувоенной форме, сияющий и розовощёкий, как тульский пряник, и звонким визгливым голоском прокричал собравшимся:
– Товарищи! К нам поступило распоряжение от администрации города помочь в захоронении трупов противника, которые остались лежать в окопах на западной окраине города невостребованными неприятелем. Помочь городу избавиться от тел погибших – наша святая обязанность. Поэтому сейчас вы все садитесь в кузов этой машины, – и указал пальцем на стоящий во дворе грузовик, возле которого маялся водила в наглухо застёгнутой коричневой кожанке, несмотря на тёплое и немного душноватое утро. – И вместе с такими же, как вы, ещё на трёх грузовиках немедля выдвигаемся на место прошедшего сражения. Необходимо до утра следующего дня всех убитых похоронить. Всем всё понятно? Вопросов нет? – и оглянувшись на пожилого господина, одетого в чёрный помятый костюм и серую рубашку с галстуком, вышедшего тоже на крыльцо, как бы спрашивая у него указаний, покрутил круглой головой по сторонам, ища администратора морга, и возомнив себя военачальником, петушиным фальцетом прокричал:
