Нет-нет-нет… Я отказывалась в это верить!
Магдалина протянула мне книгу.
– Найди ту страницу, где было записано заклинание.
Мне совсем не понравился ее полный сочувствия взгляд. Не сочувствие мне нужно было, а возвращение домой!
Я лихорадочно листала страницы. Не понимала, что обнаружу там. Неужели заклинание превратится в какую-то абракадабру, которую я даже прочесть не сумею? Но нет, все оказалось куда проще.
В книге заклинания просто не было.
Я ошалело смотрела на две пустые страницы. На одной прежде был написан порядок действий в ритуале, на другой – сам стих, который я проговаривала перед зеркалом.
– Видишь? Его больше нет. Ни в этом мире, ни в твоем родном больше никто не сумеет им воспользоваться.
Я затрясла головой. Отбросила бесполезную теперь книгу в угол. Прижала ладони к щекам.
– Я так это не оставлю. Я же произносила его… И Марта тоже… Мы его вспомним!
– Не вспомните, – вздохнула Магдалина. – И дело не в вашей памяти как таковой. Эта определенная защита подобных мощнейших заклинаний. Как некий код, который стирает файлы после прочтения.
Я и впрямь не могла вспомнить ни единой цельной строчки. Только какие-то обрывки – про свет, про ветер и звезды и… новую жизнь.
Будь она трижды проклята.
– Мне очень жаль, – пролепетала Марта, глядя на меня широко раскрытыми серо-голубыми глазами.
Моими глазами!
– Жаль? Тебе жаль?! – взорвалась я. – Ты, как Золушка, попала в настоящую сказку! Живешь себе там, в моем классном теле, в моем доме, катаешься, как сыр в масле, встречаешься с моим парнем, а я стала… Тобой! Ты считаешь, это справедливо?
Взгляд Марты словно потух. Показалось, она вот-вот расплачется. В глазах Магдалины застыло отчетливое осуждение. Кривя губы, она сложила руки на груди.
Но мне было плевать. Не ее жизнь сейчас стремительно рушилась. Точнее, ее уже была разрушена, еще несколько месяцев тому назад…
Вот только чужая беда не помогает. Как бы не советовали: “У тебя же две руки, две ноги, а представь, каково тому, у кого их нет”. Или “А вот у него дома нет, он шатается по помойкам, спит, где придется и просит подаяние, а ты…”
Как мне поможет то, что кому-то хуже, чем мне? Как это изменит к лучшему мою жизнь?
– Уходите. Исчезните. Вы обе! – Я сорвалась на крик. – Видеть вас не могу!
Помрачневшая Магдалина повела рукой, и изображение Марты с зеркала исчезло. Резко развернувшись и ни слова не говоря, вещунья вышла из комнаты. Несколько мгновений спустя громко захлопнулась входная дверь.
Дом Марты – мой теперь дом – опустел. Но легче не стало. Потому что вдобавок ко всему я поняла, что в новом, совершенно чужом для меня мире я осталась совершенно одна.
Я обводила диким взглядом пространство, а в зеркале видела новую себя. Погрузневшую, растерявшую красоту, втиснутую в дешевую одежду, которую отчаянно хотелось просто взять и сжечь. Лишенную маломальского дара. Лишенную каких бы то ни было способностей – даже не магических.
Лишенную всего.
И вот это и есть моя обещанная заклинанием новая жизнь?!
Я опустилась прямо на пол, спиной и затылком касаясь стены. С ненавистью смотрела на себя в зеркало. Да. Надо привыкать, что отражающаяся там женщина – это я.
Нет, не сказать, что Марта была уродлива или… ужасна. Но насколько же разительной была разница со мной… Я вздохнула. Гнев исчез, оставив после себя лишь опустошение. И сожаление.
Зря я сорвалась на Магдалину и Марту. Я не хотела… и не привыкла быть такой – ненавидящей всех вокруг стервой. Так глупо… Я постеснялась тогда рассказывать Магдалине о том, что в другом мире у меня был личный (ну почти) шофер – не хотела показаться избалованной девицей.
