Хрулёв не любил летать. Нет, самого полёта на самолёте он не боялся, но плохо переносил перепады давления. Перспектива передвижения на небольшом частном реактивном самолёте не радовала Нестора изначально, а узнав, что лететь придётся около двадцати часов, с двумя посадками, привело его в лёгкое уныние.
У трапа новенького Бомбардира с вензелем LMS на задней части фюзеляжа Хрулёва встретила симпатичная девушка в форме напоминающей стюардессу.
В салоне было шесть роскошных кресел с белой кожей, те же что и в особняке прозрачные столы, два телевизора-панели в стенах друг напротив друга, шкаф-бар, как догадался Нестор, и удивившие его своей неуместностью ковры на полу. Минут через пятнадцать появился Лейкин, на ходу говоря по телефону, пожал Нестору руку и, не отрываясь от разговора, плюхнулся в кресло напротив. Олигарх договорил, бросил мобильник на соседнее кресло и, слегка повернувшись к пилоту, всё это время стоявшему за спиной, произнёс:
– Витя, поехали!
Капитан Витя исчез за шторкой. После пяти минут рулёжки двигатели заревели на полных оборотах и самолёт на удивление плавно и легко оторвался от взлётной полосы.
Всё это время Лейкин без устали общался по телефону. Бросая трубку на кресло, он брал её снова, ибо молчание её не длилось более двух минут. Казалось, всем абонентам мира именно сейчас нужен был олигарх Лейкин. Нестор, слегка прикрыв глаза, наблюдал за ним, вслушиваясь в голос. Прижав трубку к уху на очередном вызове, лицо олигарха менялось, а голос приобретал разные эмоциональные оттенки. Со всеми собеседниками он разговаривал по-разному. Некоторые разговоры представляли собой жёсткую отдачу приказов, во время которых лицо говорящего приобретало зловещие черты разгневанного человека; он повышал голос, перебивал и переходил на откровенно менторский тон. Закончив общение – моментально возвращался в привычное состояние внешнего спокойствия и уравновешенной сытости жизнью. С другими собеседниками Лейкин общался показательно вежливо, с улыбкой и шутками, а один разговор запомнился Нестору особой учтивостью олигарха.
Часа через два полёта коммуникативный пыл олигарха иссяк и, отложив уже отключенный телефон, он пристально посмотрел на Хрулёва.
– Укачивает?
– Есть немного, – ответил бледный лицом Нестор.
– Человек как крыса, ко всему привыкает! Меня тоже первые полгода в этом гробу трясло! – Лейкин нажал кнопку на подлокотнике, и стюардесса через секунду уже стояла в проходе.
– Плесни ка коньячку моему гостю, – с улыбкой отдал приказ олигарх, – ну и мне как обычно.
Коньяк мягким вкусом смягчил состояние, тошнота ушла, уши, по ощущениям, стало меньше закладывать. Нестор расслабился.
Лейкин, ожидая, когда тому станет легче, больше не отвлекал его, устремив своё внимание в планшет. Хрулёв с любопытством наблюдал как, водя пальцем по экрану, выражение лица олигарха менялось в зависимости от получаемой информации. Палитра беззвучных эмоций вырисовывала пёструю кричащую картину психологического полотна индивидуальности олигарха Лейкина.
– С этим человеком нужно быть осторожным, любую мою слабость он не задумываясь использует в своих целях, если ему это приспичит. – рассуждал про себя Хрулёв, – хотя на откровенного злодея-беспредельщика он конечно не тянет, но склонность к жестокости определённо присутствует. Бытие определяет сознание, а бытие мира больших денег и взрослых дел сознание выворачивает. Именно бытие вынудило возвести тройную линию обороны вокруг его простых человеческих чувств, пробиться через которую трудно, но, думаю, возможно…
