Практическая психосоматика. Метод, который помог более чем 500 000 пациентам - страница 5



» невозможно, зато это слово понятно пациентам. Термины «психологический» и «эмоциональный» также не подходили, ведь человек мог услышать их как «с вами явно что-то не так». Также я избегал слова «психосоматический», потому что для большинства оно означает, что их боль – плод воображения. Тем не менее я продолжал ставить диагноз, а количество успешных случаев заметно увеличивалось. Я понял природу заболевания и мог с некоторой долей вероятности предполагать, каким пациентам станет лучше, а каким нет.

Во время осмотра практически у каждого пациента пальпация выявляла болезненные ощущения в определенных мышцах – независимо от того, болела ли у него шея или спина. Например, очаг боли находился в правой части поясницы, но при осмотре болевые ощущения выявлялись в обоих плечах (верхние трапециевидные мышцы), пояснице с обеих сторон (паравертебральные мышцы) и внешних частях ягодиц (ягодичные мышцы). Такие повторяющиеся наблюдения позволяли предположить, что причина синдрома кроется скорее в центральной нервной системе (мозге), а не в локальном структурном нарушении.

К середине 70-х годов я пришел к заключению, что в большинстве случаев боли в шее, плечах и спине вместе с неврологическими симптомами в конечностях вызваны психическими процессами, что делало эти случаи классическим примером психосоматических заболеваний. Другими словами, психические процессы запускали в определенных тканях реакции, приводившие к боли и другим неврологическим симптомам.

Какова же их природа? После физиотерапии, состоящей из прогревания (в форме высокочастотных звуковых волн), глубокого массажа и физических упражнений на определенные группы мышц, большинство пациентов отмечало по крайней мере временные улучшения. Раз эти методы лечения улучшают кровообращение в определенных участках тела, можно предположить, что болезненные симптомы возникают из-за ухудшения кровоснабжения тканей. За него отвечает вегетативная нервная система, входящая в центральную нервную систему. Другие психосоматические заболевания (язва желудка, колит, мигрень, головная боль напряжения) также связаны с этой структурой.

Итак, цепочка очень простая: по какой-то причине мозг отдает команду, активируются соответствующие центры вегетативной нервной системы, и уже спустя миллисекунды приток крови к определенным тканям снижается. Можно практически с полной уверенностью сказать, что причина симптомов кроется именно в недостаче кислорода. Такие выводы соответствуют наблюдениям двух немецких исследователей, в 1975 году сообщивших о легкой кислородной недостаточности в ядрах мышечных клеток пациентов, страдающих от болей в спине, а также исследованиям, которые в 1980-х опубликовала в медицинской литературе группа шведских ученых.

Так как эти рассуждения объясняли симптомы, в дальнейшем я стал отталкиваться от мысли, что кислородная недостаточность приводит к боли. К тому же, даже если позже окажется, что к боли приводит некий другой запускаемый мозгом процесс, для исцеления все равно будет нужно воздействие на мозг, а не на местные ткани.

Таким образом, я говорил пациентам, что их спины в полном порядке. Я объяснял, что при их заболевании необходимо лечить разум, а не тело. Осознанность, понимание, знания – вот волшебные лекарства, способные избавить человека от этого недуга.

В 1979 году я начал проводить групповые лекции о психологических и физиологических особенностях СМН. Раз информация – ключ к выздоровлению, необходимо как можно быстрее довести ее до людей. Впоследствии эти лекции стали фундаментом моей лечебной программы. Как ни странно, с их помощью полное выздоровление наступает у 80–90 % пациентов.