Хорошо, что с завтраком мы закончили, а подать чай она не попросила. Иначе я бы точно подавилась. И что на это можно ответить? Я натянула улыбку и пробормотала:
– Вкусы мужчин переменчивы…
– Возможно, – многозначительно произнесла хозяйка дома. – Надеюсь, твоя худоба позволит тебе родить чудесных дочерей. Иначе придется ждать, пока от него понесет какая-нибудь любовница…
Я опустила взгляд и стиснула подлокотники кресла. Что со мной? Почему меня так раздражает всё, что она говорит? Мне нет дела до личной жизни Эдвина. И, то, что я ему неинтересна, ректор дал понять при первой встрече. Брак фиктивный, и ни ритуал, ни кольца, ни поцелуй не способны изменить то, что внутри нас.
А госпожа Мадлен продолжила:
– Вижу, что ты умная девочка, Лина. За право войти в хорошую семью нужно платить. В случае Эдвина – терпением к его жесткому нраву и к переменчивости его симпатий. У тебя будет все, но верным он не будет.
– Понимаю, – процедила я.
Меня так и подмывало спросить, является ли атрибутом хорошей семьи странная слепая девушка, которая бродит по ночам. Но я промолчала, глядя в пол. А свекровь продолжала разливаться соловьем:
– Тебе восемнадцать? Нужно посчитать по календарю, в какие дни вероятнее зачать девочку. Говорят, среда, пятница и воскресение… Но лекарь Хоббс как-то описал способ вычислить лучший день для зачатия по специальным таблицам. Скажешь мне свою дату рождения, и мы обязательно посчитаем…
В этот момент я уже была рада тому, что брак у нас с Эдвином фиктивный. Заниматься любовью по расписанию, которое выдала свекровь? Неудивительно, что ректор до этого не женился. Я старалась сохранять невозмутимость и серьезно кивать. В конце концов, Эдвин не коснется меня даже пальцем.
К счастью, тягостный разговор был прерван появлением слуги. Кажется, это был дворецкий. Седой и сгорбленный, с большой лысиной на макушке, он казался строгим. Но при этом глаза у него были невероятно добрые. Он почтительно поклонился своей хозяйке и прокряхтел:
– Прибыл господин Юманс. Вы примете его в кабинете?
– Пригласи его сюда, Эванс, – чопорно ответила госпожа Мадлен. – Раз уж он решил навестить нас, заодно познакомлю его с Линой.
Дворецкий исчез за дверью террасы, а я спросила:
– Кто такой этот господин Юманс?
– Дальний родственник наших соседей, – пояснила мне свекровь. – Милый Ричард учился вместе Эдвином в Военной Магической Академии.
– Эдвин заканчивал Военную Магическую? – удивилась я.
– Он не говорил об этом? – подозрительно спросила она.
Я прикусила язык. Нужно быть осторожнее и врать убедительнее.
Но в этот момент хозяйке дома стало не до меня. На террасе появился ещё один гость. Пока он сердечно приветствовал госпожу Мадлен, я украдкой разглядывала его. Молодой, стройный, светловолосый. Стать, выправка, одежда, напоминающая мундир – всё указывало на его принадлежность к военному сословию. Голубые глаза внимательно ощупали меня. После этого Юманс осведомился:
– Не будете ли вы так любезны познакомить меня с вашей прекрасной собеседницей?
Госпожа Мадлен рассмеялась:
– Эта прекрасная леди не для тебя.
После этого она поправила подол и церемонно произнесла:
– Ричард Юманс. Лина Рокфосс, жена Эдвина.
При этих словах у него глаза на лоб полезли.
– Жена… Эдвина? – изумился гость. – Вы серьезно, Эдвин женился? Эдвин?!
Я кивнула, а госпожа Мадлен победно улыбнулась:
– Именно, дорогой Ричард. Наконец-то Эдвин стал послушным сыном и привел в этот дом жену. К несчастью, жены его братьев так и не смогли подарить мне внучек. Но мы возлагаем на Лину большие надежды.
