– Чьё-то неуемное любопытство, – ответил он.
– Оно закономерное, – возразила я.
Но ответа не дождалась. Мой фиктивный супруг не удостоил меня даже взглядом и молча удалился.
Ужинать пришлось в компании свекрови. Я старательно глядела в свою тарелку. Судя по надменному виду госпожи Мадлен, Эдвин успел сделать ей соответствующее внушение. И о внуках она больше не упоминала.
К ночи ректор не вернулся, но никого это не взволновало. На мой вопрос о муже госпожа Мадлен только отмахнулась:
– Может быть, в городе заночует. Не впервой.
Я вышла из розовой гостиной, где свекровь любила проводить вечера, и почувствовала, что закипаю. В городе он заночует! Не впервой, значит!..
Только у дверей комнаты я осадила себя. Этот мужчина не принадлежит мне. Нас связывает только брачный договор. И ректор ясно дал понять, что его не волнует репутация… и я ему не нравлюсь. Но почему же так обидно?
Пока я обрабатывала веки Кетту перед сном, мысленно повторяла, что меня волнует только диплом. Нужно потерпеть полтора года. Да и Академии будет не до Эдвина. Потерпеть лето – и диплом в кармане. Главное – выжить… Что-то здесь все-таки нечисто.
С этими мыслями я легла спать.
Меня разбудило конское ржание. Я резко села на постели и повертела головой. Ага, я забыла закрыть окно, и служанка не сообразила. Поэтому и слышно все, что происходит внизу.
Я поспешно вылезла из-под одеяла и выглянула во двор, но никого не увидела. В доме царила тишина, и снаружи я больше не слышала ни шагов, ни цокота копыт. Показалось? Судя по тому, как ведет себя свекровь, среди ночи Эдвин не явится. Заночует у одной из своих любовниц.
Я закрыла створку и вернулась в постель. Привычно потянулась рукой, чтобы погладить Кетту. Но пальцы схватили только пустоту. Лисенка на месте не оказалось. Я тут же коснулась артефакта-осветителя у изголовья кровати. Желтый свет озарил комнату… и я увидела, что дверь приоткрыта, и за ней исчезает белый кончик лисьего хвоста!
Тут меня взяла злость. Я набросила на плечи халат и решительно направилась к выходу. Уж теперь я поймаю этого неизвестного любителя открывать мою дверь по ночам! Вместе с лисенком, пока он не успел уйти далеко.
Но за дверью никого не оказалось. Призывать элементаль я побоялась и тихо позвала:
– Кетту, вернись!
Белый кончик хвоста мелькнул в паре шагов от меня. Я бросилась в ту сторону, на ходу завязывая пояс халата. Все же призвала элементаль, и на сложенных пальцах вспыхнул слабый свет. Но лисенок будто дразнил меня. Стоило приблизиться, как он пробегал еще несколько шагов, а затем еще и еще.
Кетту увлекал меня все дальше вглубь дома. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что я обещала с любой проблемой обращаться к Эдвину. Но его нет на месте, так что… Лисенка нужно вернуть в комнату, и никто не сделает этого, кроме меня.
В следующий миг Кетту остановился, но схватить его я не успела. Лисенок юркнул под полы халата и съежился у меня между щиколоток. Я обнаружила, что стою перед дверью, украшенной старинной резьбой, и она тут же распахнулась.
Факел у входа загорелся сам, и всполохи пламени осветили знакомую фигуру. То же зеленое платье, мягкие волны рыжих волос, густая рыжая челка, полностью закрывающая глаза. Сулаки!
Девушка улыбнулась и протянула ко мне руки. Я не дрогнула, когда чуткие подушечки пальцев ощупали мое лицо.
– Не боишься, – удовлетворенно произнесла Сулаки.
