Я начала беречь породу и берегла аж до конца девятого класса. В конце учебного года школе выделили бесплатную путёвку в Артек. Все учителя предложили мою кандидатуру – учится хорошо и три раза заняла первое место в районе по шахматам. Но отец категорически возражал, мол скажут, что по блату поехала. В результате в Артек поехала моя подружка. Когда отец с гордостью рассказал об этом дома, я заплакала, а мама с горечью сказала:
– Какой «герой»!
Чтобы я сильно не печалилась, меня на лето отправили на Украину, в Краматорск к родственникам. Мама дала наказ, чтобы не позволяла парням за меня расплачиваться и вела себя прилично.
Украина меня очаровала – город утопал в розах, фрукты стоили копейки. Стала ходить на речку загорать и купаться. Доходилась! Увязался провожать меня взрослый парень Иван. Он только отучился в институте, ещё не работал, играл на гитаре, пел. Кроме того, таких красивых глаз я ещё в жизни не видела. Я испугалась, до дома провожать себя не разрешила, но он, смеясь, стал шантажировать – если я завтра не пойду с ним в кино, то он под окнами будет орать серенады.
Шантаж продолжался два месяца. Как же парень мне нравился! Мы ходили в кино, на концерты, ездили купаться в солёном озере. Я всё время спрашивала Ванечку, сколько стоят билеты, и вела строгий учёт своих долгов. Его это веселило. Родственники думали, что я гуляю с соседкой. Я не позволяла себя обнимать и даже брать за руку, но всё же он умудрился меня поцеловать. Всю ночь я металась и была в состоянии болезни. Какой позор, школу ещё не закончила, а уже влюбилась!
Слава Богу, на следующий день приехала средняя сестра и увезла меня на дачу, а потом и в Хабаровск.
С Ванечкой я так и не расплатилась, обманула хохла, эх!
Про Геннадия Ивановича
Кареглазый мальчик с белой кудрявой головой, как только научился говорить, стал называть себя Геннадием Ивановичем. Если кто-нибудь, а такие были, начинал сомневаться, кто перед ним, то он говорил матом «так-перетак», конечно Геннадий Иванович Гвоздков! Верили!
На днях ему исполнилось четыре года, не лялечка. А мама всё же сшила детские брюки, без гульфика, эх! Выйдя на крыльцо, он увидел кучку новеньких гвоздей и молоток. Понятно, папа собирается что-то мастерить. Иванович взял молоток и ловко забил в крыльцо гвоздь. Получилось! Забил ещё один. Понравилось. Заколотил все!
Вышла мама. По её глазам мужичок понял, что надо быстренько слететь с крыльца. Мать всплеснула руками:
– Ну тебе отец задаст, «помощничек», не оставил ни гвоздика!
Тут Иванович увидел папу. Сердце ушло в пятки. Отец подошёл к крыльцу, посмотрел на работу сына, улыбнулся:
– Не шуми, Галя, смотри, какой сынок молодец! Ни одного гвоздика не согнул! Настоящий мужик!
Сын благодарно смотрел на отца. В этот миг он стал человеком, который никогда не ударит своих детей и даже не повысит на них голоса. Внуки зовут его Балу, потому что он их балует, как медведь из «Маугли», учит уму-разуму и много им читает. Над его кроватью висит маленький клочок бумаги, где детской рукой написано: «Дед, ты лучший!»
Геннадий Иванович в больнице
Геннадию Ивановичу шёл седьмой год, не малявка уже! Пацаны пошли кататься с горки, которая была в километре от деревни. Иванович увязался за ними с самодельными, тяжёлыми санками. Пришли, стали кататься.
Санки разогнались, свернули в сторону, врезались в корягу, а потом и в дерево. Мальчишки стали смеяться и Гена, превозмогая жгучую боль в паху, тоже пытался смеяться.
