Когда всё хорошо, дни летят со скоростью света, их не замечаешь, но когда случается что-то плохое, жизнь обоими ботинками зажимает педаль тормоза. Ей словно нравится растягивать страдания всё больше и больше, погружая сознание человека в чёрный коробок без входа и выхода.
Следующим утром Рэнди проснулся совершенно разбитым, угрюмое лицо, глубокие вздохи, Хелен знала, что это не сулит ничего хорошего.
– Милый, – приобняв его за плечи сзади она уткнулась лбом в его массивную мускулистую спину, – скажи, теперь твоё лицо всегда будет таким?
Рэнди невольно улыбнулся, но всего на минуту.
– Знаешь это особое состояние, когда ты только просыпаешься, начинаешь радоваться новому дню, ещё толком не проснувшись, и тут вдруг приходит осознание, что на твоих плечах висит труп, вдова которого вчера едва не умерла от разрыва сердца, и стоящий из-за этого на ушах весь полицейский участок.
Хелен ослабила хватку, и села напротив Рэнди.
– Перестань, я же тебя знаю, ты уже давно хотел заняться чем-то стоящим.
– Но вот готов ли я к этому… я не знаю.
Рэнди отвёл взгляд в сторону, но девушка мягко поймав его за щеку, взглянула возлюбленному в глаза.
– Дорогой, за всё время, сколько я тебя знаю, я могу сказать одно – ты детектив. Не потому что это твоя работа, а потому что это твоё признание. Ты не поверишь, насколько бы сильно я хотела, чтобы ты работал кем-нибудь другим, но я всё понимаю, и принимаю это, поэтому быстро соберись, и вперёд! Они все ещё узнают кто такой Рэндалл Майерс!
– Ну, ничего себе, – Рэнди был удивлён проникновенной речью Хелен, – ты бьёшь сразу наповал, но за это я тебя и люблю.
– Я тоже тебя люблю, милый.
***
Капитан Джеймс Смит закрыл жалюзи, сделав свой кабинет Ватиканом в Риме, затем достал из кармана пачку «Marlboro», гортанно прокашлялся и сунул одну сигарету в зубы.
– Что ж, вы молодцы, – он вернулся обратно в кресло и, попыхивая сигаретой, кивнул Рэнди, – наш мозгоправ связался с родными миссис Дэвидсон, что-то там им наговорил на своём языке, и сейчас они у неё дома, пытаются привести беднягу в чувства.
– Я рад, что смог помочь ей хоть так, – глубоко вздохнув, ответил Рэнди.
– Да, но этого мало, – Смит уставился на небольшие дымные колечки, растворяющиеся у потолка, – ей сразу станет лучше, как только мы найдём убийцу, по опыту знаю.
– И часто в вашей карьере случались такие убийства? – поинтересовался, хранивший до этого молчание Харви.
– Увы, да, люди самые отвратительные создания на свете. Грёбаные извращенцы садисты, насильники, как мужики, так и бабы, тут нет никаких исключений.
Смит стряхнул ставший уже длинным кусок пепла в стеклянную пепельницу и, откинувшись на спинку кресла, выразительно смотря то на одного, то на другого детектива, добавил:
– Мой вам совет парни, отбросьте на хрен свою чувствительность. Для одного из вас это первое убийство, другой уже вёл одно, и оно я думаю, до сих пор снится ему в кошмарах. Всё это неважно, поймите, в чём отличие нашей работы от любой другой – мы здесь пытаемся очистить мир от ублюдков, забирающих чужие жизни. Мертвецу уже ничем не поможешь, выколоты у него глаза, порезана грудь или он вообще разрезан на части, мёртвые не возвращаются, они не будут стучаться вам в окна дождливой ночью и протяжно выть: «За что?».
Капитан наклонился вперёд и добавил уже тише:
– Я говорю вам всё это не для того чтобы ожесточить вас, нет, это всё придёт само с опытом, просто я хочу помочь вам поскорее преодолеть переходный этап. Любой преступник – жалкий тип, обиженный жизнью. Он убивает либо для того чтобы украсть, либо для того чтобы повысить свою никчёмную самооценку.
