— В лечебной Палате их как-то проверяют, да? — спросила меня Солира. Ее глаза светились любопытством.
— Конечно, проверяют, — улыбнулась я ей и продолжила рассказывать, кажется, с каждым моим словом ее все больше увлекало то, что я говорю. — Лекари учатся многие годы, работают с сущностями и пациентами, собирают данные, исследуют наши и чужие земли, растят полезные цветы и травы, спасают жизни людей настоями и порошками, а некоторые — самые умелые и хладнокровные — проводят операции на людях и животных, когда другим лечением не помочь…
Я и правда много знала о лекарских трудах, когда-то сама хотела пойти по этому пути. Если бы только отец не пропал.
— А как?.. — хотела что-то спросить Солира, но мать отдернула ее.
— Солира! А ты, Ханна, хватит рассказывать о глупостях и ужасах! — обожгла она меня возмущенным взглядом.
— Хорошо, как скажете, кера, — согласилась я, хотя сделала мысленную пометку, что следует подкинуть Солире какую-нибудь увлекательную книгу о растениях или сущностях. И сменила тему: — Но, может, скажете тогда, где же остальные члены нашей семьи? Стоит ли их ждать?
— Мой муж и Соэр отсутствуют, кажется, какие-то проблемы в этом поместье, — она выделила последние слова голосом так, чтобы мне точно было понятно, с каким презрением она относится к ситуации. Ну как же, получила в распоряжение целое поместье, а оно отчего-то само не управляло собой и проблемы тоже не решались самостоятельно.
Я с готовностью скорчила сочувствующее выражение лица, хотя внутри все ликовало — мой план начал действовать.
4. 4. Глава, в которой Ханна работает
Проблемы в поместье были обыкновенные: овцы — в фруктовом саду. Иногда животные выбирались из загонов и заполоняли то соседнее село, то округу поместья, то сад, протоптав дорожки между яблонь и груш. Чаще всего причиной был разрушившийся заборчик загона или же невнимательность работника, который не закрыл задвижку. В принципе с возвращением стада в загон спокойно справлялись пастушьи собаки или черно-овцы — специально выведенные существа, за которыми отара следовала без возражений. Такие происшествия даже не требовали присутствия кера, отцу или мне сообщали уже после. Это, конечно, если имуществу поместья не был нанесет ущерб, а еще если на свободу вырвалось только одно стадо овец. Сегодняшнее происшествие… О нет, я не могла допустить, чтобы оно закончилось быстро и безболезненно. Пусть дядя ощутит всю прелесть владения поместьем.
Стада нужно было разделить. Всех овец пересчитать. Спорных животных выводили на общий суд — были такие, у кого клеймо некачественно нанесли или хозяин слишком был занят и не пометил. А может, и вовсе хотел сэкономить на налогах: ведь если нет клейма и записи в учетной книге, то овца фактически пасется на лугах, принадлежащих керу, бесплатно. Пока не обнаружат.
Все это порождало склоки между овцевладельцев, а ведь ещё нужно оценить ущерб, нанесенный собственности кера, то есть садам. Дядя должен был задержаться надолго.
Впрочем, время терять я не стала, мало ли, вдруг переоценила желание родственника контролировать свою новую собственность. Вдруг Соэр надоест дяде своими стонами, и его отправят обратно. Нет, рисковать было нельзя.
— Приятного дня, — пробормотала я, вставая из-за стола.
Алика смерила меня внимательным взглядом, поджала губы и со вздохом все же соизволила произнести:
— Так и быть, я помогу тебе подготовиться к приезду жениха. Тебе не придется краснеть перед Имрико из-за своей неухоженности, я все возьму в свои руки. Раз уж твоя мать…
