– Спасибо за комплимент, Михаил Игоревич, – сказал я, слегка поклонившись князю. – Тогда прошу вас пройти в кабинет, раз смогли наконец найти время.
Мне казалось, что я не сказал ничего особенного, но его глаза на долю секунды слегка прищурились. Потом эта сладкая парочка поднялась со своих мест и последовала за мной.
– Расскажите сначала, что у вас случилось, чтобы мне сориентироваться с чего начать обследование, – сказал я Волконскому, который как оказалось даже чуть выше меня ростом. И это при солидном возрасте и некоторой сутулости!
– Если верить лекарям из Московского медицинского, у меня образование в поджелудочной железе, – сказал князь, снимая сюртук. Уже знал, как надо готовиться к осмотру. – Мне уже два раза убирали его, но полностью удалить они не могут, так как боятся повредить центральный проток, и тогда поджелудочная будет переваривать сама себя. Я в медицине не большой знаток, поэтому рассказываю то, что запомнил.
– Вы очень даже хорошо понимаете, что с вами происходит, большинство этого не смогут повторить без тренировки, – улыбнулся я ему, подождал, пока он снимет рубашку. – А теперь располагайтесь пожалуйста.
Я указал ему на стол. Только сейчас до меня дошло, что тёща градоначальника так и стоит рядом, а князь разделся, не стесняясь её. Это уже о многом говорит, так ведут себя только муж с женой. Может скоро свадьба? Пригласят? А что, очень даже возможно, а я ещё никогда не был на свадьбе у князя, тем более императорского советника. И что с того, что он глава контрразведки? Мне от него скрывать нечего, в госпереворотах я не принимал участие.
Я положил руку ему на область эпигастрия и начал сканирование. Ну да, так и есть, новообразование головки поджелудочной железы и довольно большое. Нашёл следы предыдущих вмешательств. На момент осмотра общий желчный и Вирсунгов протоки были прижаты опухолевыми тканями, но не фатально, проходимости пока хватало, но вот надолго ли? Хорошо, что он пришёл.
– Михаил Игоревич, – обратился я к высокопоставленному пациенту, чтобы расставить точки над «и» до начала лечения. – Диагноз ваш абсолютно верный и прижат не только проток поджелудочной железы, но и желчный. Я пока не смотрел метастазы, но уже понимаю, что за один день вас вылечить физически невозможно.
– А вообще возможно? – совершенно спокойно спросил он, словно речь шла о заказе обеда с доставкой.
– Возможно, опыт восстановления целостности протоков у меня есть и немаленький, но это много процедур и лечение может растянуться до месяца. Есть ли у вас такая возможность? Просто моя методика индивидуальна, и я не смогу поручиться, что другой лекарь в Москве сможет завершить то, что я начал.
– Значит пора вам открывать онкоцентр и в Москве, – совершенно серьёзно без тени улыбки сказал Волконский.
– Господи, только не это, – я думал, что это я так подумал.
– Что, простите?
– А я что, это вслух сказал? – спросил я и закрыл рот рукой.
– Александр Петрович, – начал речь мужчина. – Ну вы же правильный лекарь, вы должны понимать, что жители столицы, как и жители других крупных городов и не только, должны иметь доступ к квалифицированной помощи, так ведь?
– Абсолютно с вами согласен, – от души сказал я, прижав руку к сердцу. – Но я не сдюжу научить этому всю великую Российскую империю.
– А я в этом вопросе вам помогу, – сказал князь и по-дружески улыбнулся. – Не зря же я нахожусь рядом с императором столько лет. А сейчас я найду столько времени, сколько вы считаете нужным, чтобы полностью победить мой досадный недуг.
