– И ты будешь спокойно это слушать? Как он ее унижает? Как издевается?
– Нет! – принял решение. – Вызови ментов на всякий случай.
Я выскочил из комнаты первым, оставив на совести брата возможность вызвать помощь. Следом раздался женский вопль. Молчать и не вмешиваться больше я не мог.
Мать, ссутулившись, зажалась в углу кухни. Между столом и холодильником. Замученная, испуганная, сломленная. С затравленным взглядом.
Я появился в тот момент, когда ублюдок швырнул в ее сторону алюминиевый чайник, который чудом не долетел до цели и упал в нескольких сантиметрах от ее ног.
– Не трогай ее, тварь! – заорал вне себя, кидаясь наперерез.
На полу валились разбитые тарелки, опрокинутый стул, кастрюля со вчерашней гречкой, что теперь щедро покрывала темными крупинками часть линолеума.
Мразь! Как же я его ненавижу!
– Ага, вот и щенки твои пожаловали, защитнички гребаные, – растягивая гласные заплетающимся языком, усмехнулся отчим.
– Саша, уходи! Пожалуйста! – тронула меня мама за плечо.
– А чего же уходи? Пусть посмотрит на гулящую мать, шляющуюся до часу ночи.
– Она с работы пришла, между прочим, – процедил я. – Пока ты здесь водяру глушишь, она деньги зарабатывает!
– Правда? Чем? Одним местом? – вызверился отчим.
Схватил первое, что попалось под руку, глядя красными, налитыми кровью глазами.
– Убери нож, – стараясь говорить спокойно, кивнул в сторону сверкнувшего лезвия. – И проспись вначале.
Я чудом держал себя в руках, чтобы не вмазать по опухшей бородатой морде. Но боялся, что, если перегну палку, эта тварь заденет мать.
– Ссышь, сучье отродье? Смелость растерял? Указывать мне взялся, – рассмеялся сиплым смехом и, шатаясь, двинулся в нашу сторону.
– Саша, нет! – завизжала мать, когда Костя замахнулся.
Оттолкнула, пытаясь загородить собой. Выставила вперед руку и... напоролась на лезвие.
Это и стало спусковым крючком, после которого у меня отказали тормоза. Перед глазами все заволокло пеленой. Только образ матери в крови, как красная тряпка для быка.
Я кинулся со страшным ревом в сторону отчима, пытаясь сбить пьяную тушу с ног. Молотил нещадно, душил, рвал зубами, куда мог дотянуться, орал как обезумевший зверь, не видя ничего перед собой.
Где-то сбоку слышался женский визг. Мать пыталась влезть между нами, что-то выкрикивая не своим голосом, охрипшим от паники. Картинки менялись одна за другой, калейдоскопом, пока вдруг не раздался хруст битого стекла и Костя не обмяк, заваливаясь набок.
Два шага вправо, назад, а после все поплыло, теряя очертания. Резкая слабость ударила по всему телу, лишая последних сил.
– Саша, Сашенька, сынок! – Мама обхватила, не давая растянуться на полу.
– Мама, все в порядке. Со мной все хорошо. – Губы почему-то отказывались слушаться. – Ты цела?
По коже пробежали мурашки, вызванные непонятно откуда взявшимся ознобом.
Костя лежал, растянувшись, на битых осколках. Голова странно вывернута вбок.
– Куда же ты полез? Андрей, скорую! Вызывай скорую срочно! Саша-а-а!!!
– Скорая? – услышал краем уха голос Андрея. – Примите срочный вызов. Ножевое ранение.
И, уже теряя сознание, заметил, что у меня вся футболка пропиталась кровью...
Костя в драке нанес мне три ножевых ранения. Если бы не брат, огревший отчима по голове тяжелой вазой, он бы точно меня добил.
Судя по рассказам врачей, после такой кровопотери просто чудо, что я выжил. Донором стал Андрей, дважды за эти сутки не дав мне уйти на тот свет и вогнав на всю жизнь в неоплаченный долг.
