- Ты меня не понял, - беру, наконец, себя в руки, - никаких встреч, сегодня последняя.
Я замечаю, как напрягается его спина, пока он застегивает пуговицы на своей рубашке. Затем медленно поворачивается ко мне. Брюки его еще не застегнуты, демонстрируя, что он без трусов.
- Это ты меня не поняла, девочка, - наклоняет голову и улыбается, - ты придешь.
- Нет, - кидаюсь к кровати, не желая сверкать перед окном, и быстро надеваю трусики, уже не думая, наблюдает он за мной или нет. Я и так это чувствую. Как его глаза жадно шарят по моему телу и следят за каждым движением.
- Придешь, - слишком уверенно говорит он и идёт к двери.
Останавливается, оборачивается, ловя мой испуганный взгляд, и добавляет.
- Если не хочешь огласки своих, - замолкает, видимо, подбирая выражение, - увлечений. Не думаю, что женишок оценит. И тогда уедет твой поезд с сокровищами без тебя. А ты ведь не хочешь этого?
Вопрос не требует ответа. А я ощериваюсь, но молча проглатываю его слова. Дергаюсь, но не успеваю остановить его. Он быстрым чеканным шагом уходит. А я стою и смотрю на пустой проём, с обреченностью понимая, что сама себя загнала в ловушку. Касаюсь живота и с ужасом понимаю, что незащищенный секс опасен не только венерическими заболеваниями, но и незапланированной беременностью. Со стоном прикрываю лицо ладонями и всхлипываю. День не мог завершиться хуже.
14. Глава 13
Выбегаю из клуба и первым делом несусь к аптеке.
- И воды, пожалуйста, - в нетерпении барабаню ногой по полу аптеки.
Расплачиваюсь и открываю бутылку. Вскрываю благословенную таблетку и, совершенно не чувствуя стыда, глотаю ее. Выбрасываю упаковку в урну и чувствую осуждающие взгляды посетителей вокруг. Да и плевать. Почему меня должно вообще волновать мнение посторонних людей? Это мое тело, и только мне решать его судьбу. Ребенок в мои планы в ближайшее время не входит. И это одна из главных причин, почему я избегаю близости с Антоном. Надеюсь, что пока я не решу, как выпутаться из западни его отца, всеми силами избегать залёта.
На следующее утро врываюсь в офис тайфуном, чувствуя, что безбожно опаздываю. Но в кабинете никого, кроме Наташи, нет. И я выдыхаю с облегчением.
- Что, бурная ночка? – понимающе улыбается, а затем грациозно встаёт.
Даже без зрителей эта кошка ведет себя максимально сексуально. Натура такая, соблазнять.
- Бессонница, - отвечаю рассеянно, ожидая загрузки компьютера.
- Да ладно, - удивляется, после чего снова усаживается на край моего стола.
И так изо дня в день. Медом там ей намазано, что ли.
Всю ночь я ворочалась, никак не могла сомкнуть глаз. Взбудораженная множеством событий, я прокручивала в голове наш разговор с Саидом и думала, что я могла ответить, чтобы отбрить его раз и навсегда. Выискивала разные варианты, что нужно было ему сказать. И, лежа в темноте, с досадой молотила по подушке, переворачиваясь то на один бок, то на другой. Итог всегда один – встрече быть. И вторую половину ночи я думала, как завершить ее так, чтобы выйти из боя без сильных потерь. Но бороться с противником, у которого все козыри против тебя на руках – заведомо провальное дело. Плюс один – доказательств у него нет. Но отцу Антона разве будет это важно.
- Представь себе, - отвечаю Наташе, потирая виски, - сделай чай, пожалуйста. Я совсем никакая.
Невыносимый гул в голове мешает мне здраво мыслить, а чашка бодрящего мне не помешает.
