– Не надо, все в порядке, – просипел Серго, вытирая губы носовым платком, – видишь, Игги, и я туда же. Годы ни для кого не проходят бесследно… кроме тебя.
– Да брось ты! – отмахнулся Иган, – я тоже по утрам скриплю, как старая мельница на ветру.
– Не прибедняйся! Мы вчера были в «Зоопланете» и видели тебя, так сказать, «в деле», – Серго сделал многозначительную паузу, – я впечатлен! Я и в самом расцвете сил так не отплясывал. Завидую.
– Зависть – личное дело каждого. Твое амплуа всегда было иным – ты не суетился, ты мыслил. Ты всегда был стратегом, не тратя времени и сил на бессмысленный риск и ненужную беготню. Все спланировать, точно рассчитать, распределить роли, а потом нажать одну-единственную кнопку – таков был твой стиль. Некоторые, помнится, обвиняли тебя в том, что ты загребаешь жар чужими руками, но по мне не так важно уметь поставить силок, как знать, когда и где его поставить. Это я, молодой жизнерадостный идиот, пытался все делать самостоятельно, втайне мечтая когда-нибудь набраться такого же опыта и мудрости как у тебя. И, в очередной раз лежа в больничной палате, я, обмотанный бинтами с ног до головы, тоже тебе завидовал. Так что, можно сказать, мы квиты.
– Добро! – усмехнулся Серго, – как бы то ни было, нам обоим есть, что вспомнить, верно? – он двинулся дальше вдоль стены с фотографиями и остановился около витрины, на стеклянных полочках которой были разложены всевозможных форм и размеров когти, клыки и прочие колюще-кусающие штуковины.
– Хм, – он наклонился вперед, изучая надписи на бирках, – зная твой послужной список, я предполагал, что коллекция будет побогаче.
– Ты же знаешь, образец должен быть доставлен неповрежденным, – Иган даже немного оскорбился, – я же не коновал и не стоматолог, в конце концов. Это витрина не моей славы, а, скорее, моего позора. Меня несколько извиняет лишь то, что почти все экспонаты, что ты видишь, перед тем, как сюда попасть, успели попробовать меня на вкус.
– О, да! – Серго поежился и отошел от витрины, – ради сохранения шкуры очередного питомца ты с готовностью жертвовал собственной целостностью. О твоей коллекции шрамов тоже легенды ходят. Тебе еще крупно повезло, современная медицина творит чудеса. Родись ты на сотню лет раньше, то прославиться просто не успел бы. Думаешь, оно стоило тех денег?
– Дело не в деньгах. Я прекрасно понимаю, что даже самый привередливый клиент не полезет в пасть Нью-сахарского песчаного змея, чтобы проверить, на месте ли все его четыреста-не-помню-сколько-точно зубов. Дело во мне самом, в моем отношении к своей работе. Я – Зверолов, и если я хочу и впредь произносить это слово с большой буквы, то не вправе позволить себе опускаться до халтуры.
– Вот поэтому-то почти все мы и вымерли, – Серго опустился в кресло, поставив пустой бокал на стол, – художники еще остались, но вот ценители перевелись. Искусство в наше время никому не нужно, нужны гарантии. Нужна поставка в оговоренные сроки и за приемлемую цену. Эксклюзива почти не осталось, все поставлено на поток. Наше время ушло.
– «Наше»? – фыркнул Иган, – мое – да, а вот ты как раз очень даже вовремя оседлал эту волну. Твой «Экзотик парк» прибрал к рукам почти весь рынок. У вас даже установлены фиксированные расценки на отлов конкретных видов животных. Как на конвейере – толпа народу, тонны оборудования, а потом два выстрела – и дело в шляпе, так?
