Горько усмехаюсь. Ведь даже не зная финальную цифру, я могу уверено заявить, что не в состоянии отдать даже малую ее часть. У меня нет накоплений и заначек. Вообще.
Все сэкономленные деньги, премии и отпускные я вкладывала в ипотечный кредит, мечтая побыстрее выкупить квартиру.
Машинально тяну руку к отчету и, найдя в конце семизначное число, болезненно морщусь.
— У меня нет ни копейки, Андрей, — хриплю севшим голосом.
— У тебя есть квартира.
— Она в ипотеке, — отвечаю на автомате.
— Там осталось несколько платежей, насколько мне известно. Потом ты сможешь распорядиться ею так, как посчитаешь нужным.
Хмурюсь. Потому что до меня медленно начинает доходить, к чему ведет брат моего мужа.
— Ты хочешь, чтобы я отписала на тебя долю?
— Достаточно, если ты откажешься от квартиры в пользу Сергея, — лениво тянет Авдеев-старший. — И мы будем в расчете.
— Я не сделаю этого! — безапелляционно заявляю. — Там вложены деньги от квартиры моей матери. Это моё наследство! Ни Сергей, ни тем более ты — не получите это жильё!
Скидываю наглые руки с плеч, чтобы выбраться из-под давления. Но Андрей резко разворачивает меня на стуле и, оперевшись на подлокотники ладонями, склоняется к моему лицу. Буравит мрачным угрожающим взглядом. Давит психологически.
— Ты, наверное, не до конца поняла, с кем связалась, девочка, — рычит, злобно кривя рот. — Не сделаешь так, как я сказал — эти бумаги окажутся в Следственном комитете! Хочешь статью о хищении в крупном размере?!
Глядя в бешенное лицо, испугано сглатываю, ощущая, как нос щиплет от слёз.
Не знаю, как реагировать на такую откровенную агрессию. Ведь передо мной сильный влиятельный мужчина, а я всего лишь слабая женщина, за которую некому заступиться.
Осознавать это очень страшно. Страшно и обидно.
Часто моргаю, пытаясь удержать слезы, но они всё равно катятся по щекам.
Авдеев-старший, видя это, смягчается. Его взгляд становится менее злым и медленно скользит по моему лицу, останавливаясь на губах.
— Есть и другое предложение, — задумчиво произносит Андрей и внезапно тянется рукой к моей щеке. — Твоё тело — тоже валюта. Если хорошо поработаешь им, то я могу списать весь долг. — Он ведёт пальцами вниз по моему горлу, касаясь закрытого воротника рубашки и расстегивает верхнюю пуговицу. — Даже увольнять тебя не буду, — усмехается, цепляя вторую. — Но работать придётся двадцать четыре на семь. Во всех позах.
Чувствую, как третья пуговица выходит из петли, и хватаю мужчину за запястье, останавливая.
Меня сейчас вырвет от омерзения и унижения. Потому что ни за какие деньги я не готова отдать своё тело в сексуальное рабство.
В моей постели было всего двое мужчин. И обоих я любила без оглядки.
Первой моей любовью был Костя Ротман. Мы с ним вместе учились в институте и пять прекрасных лет были счастливы. Готовились к свадьбе после выпуска, но Костя трагически погиб в автомобильной аварии.
И только спустя два года я смогла впустить в свою жизнь другого мужчину — Сергея Авдеева, который подобрал ключик к моему одинокому сердцу невероятно красивыми ухаживаниями и словами.
И пусть он в итоге оказался недостойным человеком, но я много лет любила его. А его брат вызывает у меня лишь тошноту.
— Хватит, — шепчу, отклоняясь назад. — Я не смогу.
Андрею это не нравится. Он вдруг резко хватает меня за горло и тянет к себе.
— Я ведь могу взять силой, — скалится.
— Не надо, — сдавлено сиплю. — Дай мне несколько дней, чтобы всё обдумать. Пожалуйста, Андрей.
