Ну конечно с такой навороченной тачкой ему нечего боятся. Все шито-крыто. Наверняка, отделается легкими штрафами. Если не попадет во что-то серьезное.
Ох, доехать бы живой.
- Что? - нервничаю, молюсь всем высшим силам.
- Не волнуйся. Твой сын в порядке.
Успокаивает, а легче мне не становится. Душа болит, руки трясутся, в висках стучит.
Сильное переживание. Страх за собственного ребёнка.
Своя жизнь по боку, лишь бы малыш оказался цел. Больше мне ничего не нужно.
- Маш, а где его отец? Он знает, что...
- Сбежал. Испугался ответственности.
Обычная легенда, почему я одна воспитываю сына.
- Ублюдок, - крепко в руль вцепляется. До побелевших костяшек и плотно сжатых губ.
Усмехаюсь, мысленно ему хлопая.
Отличная характеристика, Куликов. Тебе очень подходит.
Благодарю Бога, что от Олега сын мало что взял. Бывший лишь биоматериал.
Даже отчество я ему дала по имени отчима.
Павел Петрович. Как российский император.
Дальнейший путь проходит в тишине.
Олег мчит в город, я списываюсь с мамой. Узнаю, что они уже в больнице. Прошу подбросить меня туда.
- Спасибо, - искренне благодарю. - До свидания.
- Я с тобой.
- Зачем? - рука замирает на ручке. - Езжай домой, Куликов. Тебя жена ждёт.
- Вдруг помощь какая нужна, - не слышит мою последнюю фразу. - Не спорь.
Да с ним бесполезно говорить. Упрямый как баран.
- Мамуль! Что с Пашей? - взгляд на дверь с надписью «Медпункт». - Как это произошло?
- Дочка, не части, - обнимаемся. - Паша неудачно с качали слез. Повредил лодыжку. Врач говорит, ничего серьезного. Но несколько дней придётся в постели полежать.
Кошмар. Малыш мой.
Дышу часто-часто, за сердце схватившись. Снова плачу.
Мечтаю самой мучиться в этой больнице. Самой лежать с гипсом. За что моему ребенку такие страдания?
- Здравствуйте.
Черт! Уже и забыла, с кем сюда приехала.
- Добрый день, - мама пристально его разглядывает. - А вы кто?
- Мой начальник, - опережаю Олега. - Он был на машине.
- Олег Анатольевич, - протягивает руку.
- Любовь Валерьевна.
Мама бегает глазками то по мне, то по нему.
Нет, она никогда не догадается, кто перед ней.
Я ни разу не называла имени мерзавца, испортившему мне жизнь. Он никто и звать никак.
- Мама Павлика приехала? - полная женщина снимает маску.
- Да! - на ногах еле стою.
Чувствую на лопатках горячую ладонь Олега. Так он выражает поддержку.
Изнутри подбрасывает как на карусели. Но вида не подаю. Терплю. Сын важнее.
- Мальчик подвернул лодыжку. Несерьёзно, но ощутимо. Нога не сломана. Рентген ничего серьезного не показал. Вывих обработали. Вам необходимо соблюдать постельный режим одну неделю. Никакого движения, чтобы еще больше не навредить ребенку.
- К нему можно? - голос дрожит, пищит как у мышки.
- Конечно, - приоткрывает дверь.
Кое-как захожу. Ахаю, видя сына на кушетке с перевязанной лодыжкой.
Холодный пот несётся по коже, все сильнее и сильнее вынуждая мёрзнуть. Волнение накатывает волнами. Но в тоже время меня опутывает счастье.
Павлик в порядке. Он улыбается. Машет мне. Кажется, словно для него ничего не изменилось. Просто обычное приключение.
- Паша, - кидаюсь к сыну. Обнимаю, целую личико, нежно вожу по волосикам. - Как же ты меня напугал. Мальчик мой, - улыбаюсь сквозь слезы.
- Мамуль, ну ты чего? - смотрит серьёзным взглядом. Моим взглядом. - Все хорошо, - дотрагивается маленьким пальчиком до мокрой щеки. - Не плачь. Пожалуйста, - чуть твёрдым голосом.
