– Фимка, ну ты и дурында! – улыбнулся учитель. – Я рыкнул на него, чтобы парнишка не расслаблялся. И чтобы знал, что в случае чего я ему шкуру за тебя спущу. Дважды. Но ты вольна делать что хочешь. Вообще, в твоем возрасте нормально интересоваться мальчиками, а ты заперта тут со мной. Так что, если ты хочешь, можешь сходить с ним на свидание.
– Ну, меня еще никто никуда не приглашал, – смутилась я.
– Если он не дурак, то пригласит.
Недели три я думала, что Мак-таки дурак. Потому что приглашения я дождалась лишь на день весеннего солнца. К этому моменту мне уже легко удавалось не только сплетать стойкие огненные шары, но и отправлять их по сложной траектории в трубу, стоя прямо на земле. Магия-сырец все еще превалировала в моих попытках творить волшбу, но иногда получалось разделить ее на стихии и даже структурировать потоки.
На свидание мы отправились в ближайший городок в харчевню. Там подавали неплохое рагу и очень вкусный напиток из сухих фруктов и трав. Но аппетит несколько портили любопытные взгляды, которые прилипали ко мне, едва я отворачивалась. Таращились буквально все, начиная от тетки-подавальщицы, заканчивая каждым из посетителей. Я едва сдерживалась, чтобы не вытворить чего-нибудь сумасшедшего, чтобы в полной мере оправдать звание ученицы черного отшельника.
Провожая меня назад, Мак сказал:
– Прости за народ. Они страшно любопытные и не считают нужным сдерживаться. Ты для них как диковинный зверь, никак глаза не отвести.
– Комплимент тебе не очень удался, – заметила я.
– Ну да, – совсем смутился Мак. – Похоже на то. Но я не умею всего этого… Ухаживать за девушкой типа тебя.
– Типа меня? – кажется, в моем голосе прорезались угрожающие нотки, и Мак всполошился:
– Блин, похоже, мне лучше заткнуться совсем. Каждым новым словом я делаю только хуже.
– Нет уж, говори теперь! Типа меня – это какие?
Некоторое время мы шли молча, я уже начала думать, что не дождусь от него больше ни слова. Я была взволнована и даже дезориентирована. Я знала, какой была та старая Эффимия Берроуз, воспитанная леди с зачатками магического дара. Но Фимка, ученица отшельника, была явно какой-то другой. Я чувствовала себя сильной, но нестабильной. Я точно была уверенной в себе, но при этом все еще легко краснела, и меня несложно было сбить с мысли или заставить оправдываться. Я была худее, чем когда бы то ни было раньше, но стала ли я от этого красивее, точно не знала.
Идущий рядом парень мог бы мне сказать, что я красотка и ему нравлюсь. Я бы поверила, потому что хотела верить, мне было бы приятно, даже если бы он немного покривил душой. Но сказал Мак другое:
– Ты не такая, как остальные, – неуверенно сказал он. – Меня не покидает мысль, что ты не моего уровня.
В каком-то смысле так и было. Если взять нашу родословную, то я была не на одну ступень выше. Мое образование и воспитание так же значительно превышало его. Но даже если отвлечься от статуса, то я была магичкой, а он простым человеком. Так что он интуитивно считал все это. Но разве имело значение все это, когда мы шли рядом по восходящей тропе под стремительно темнеющим небом?
– И что это меняет? – спросила я. Мысль, что он меня проводит и не предложит встретиться вновь, несколько удручала.
– Мне стоит следить за своими действиями, чтобы не ошибиться, – негромко сказал он. – Если ты не против.
Я не была против второго свидания. Хотя оно прошло, пожалуй, еще более странно, чем первое.
