Предчувствие и действительность - страница 4

– Иди, – сказал он добродушно, – иди спать, милое дитя.

Она оглянулась на дверь, затем снова на Фридриха.

– Ах, Боже мой! – сказала она, наконец, и, прижав руку к сердцу, медленно вышла из комнаты. Фридриху ее поведение показалось странным, ведь от него не скрылось то, что, уходя, она дрожала всем телом.

Полночь уже миновала. Фридрих был перевозбужден и не мог уснуть из-за всех событий, с которыми он столкнулся за такой короткий период времени. Он присел к открытому окну. Было слышно, как где-то впереди вода переливалась через плотину. Луна выглядывала странно и жутковато из-за темных облаков, быстро летевших по небу. Он запел:

Вероятно, он просидел так около часа, как вдруг во дворе залаял пес. Ему показалось, что снаружи доносятся голоса. Он прислушался, но вокруг снова стало тихо. Им овладело непонятное беспокойство. Он отошел от окна. Проверил свои пистолеты и положил на стол саблю. В этот миг дверь распахнулась и на пороге появилась группа разбойников. Они явно были в замешательстве, так как не рассчитывали увидеть графа бодрствующим. Он узнал шайку разбойников, которых видел в домике в лесу, а также узнал долговязого мельника, приютившего его на ночлег. Он первый взял себя в руки и вдруг выстрелил в графа из пистолета. Пуля попала в стену рядом с его головой…

– Промахнулся, коварный пес, – крикнул вне себя от гнева граф и прострелил разбойнику голову.

Потом он схватил саблю, бросился в толпу, расталкивая разбойников направо и налево, сбежал по ступенькам вниз, оглядываясь вокруг с надвинутой на глаза шляпой. В разгар резни ему показалось, что он снова увидел прекрасную дочку мельника. Она держала в руке меч, которым ловко владела, отбиваясь от разбойников и защищая графа. Наконец, у подножия лестницы, он упал без сознания, изнемогая от множества ран и кровопотери, поскольку все, кто еще был на ногах, разбежались.

Когда Фридрих, придя в себя, вновь смог открыть глаза и посмотреть на белый свет, он обнаружил, что находится в незнакомой, красивой и богатой комнате. Утреннее солнце освещало шелковые занавески его кровати; его голова была забинтована. В ногах кровати, прислонившись к ней, сидел красивый мальчик, обхватив голову руками, и спал.

Фридрих не понимал и не помнил, что с ним произошло. Однако, та ужасная ночь на мельнице с лицами убийц все-таки стояла у него перед глазами достаточно ясно, а все остальное было как в тумане. Разные чужие образы, встречавшиеся ему в последнее время, мелькали, как тени, и были почти неразличимы. Однако одна единственная картина стояла у него перед глазами и была ему очень приятна. Она все время стояла у него перед глазами. Ему казалось, что над ним склонился прекрасный ангел. Он был так близко, что длинные роскошные локоны касались его лица, а слова, которые он произносил, звучали, как музыка.