Мысли, порой жестокие и дерзкие, продолжали осаждать мою голову, но я упорно старалась их гнать прочь, пока не взяла в руки фотокамеру и носитель, отчего разрыдалась. Каждое фото было таким дорогим и одновременно причиняло боль. Вся моя прежняя жизнь осталась на этом маленьком устройстве, вся моя память была в этом носителе. Я вновь увидела себя счастливой, с улыбкой пережила вечер с родителями, поговорила с друзьями, устроила романтическую встречу с Игорем, сходила в поход, забежала мимолетно на вечеринку в клуб – это то, что осталось у меня от прежней жизни. Просматривая все папки, я нашла несколько видеозаписей со дня рождения мамы, а еще рождение Лили и первые ее шаги. Не знаю, слезы радости это были или глубокой печали, но я чувствовала себя нужной и знала, что каждый из родителей живет в моем сердце. И пока оно бьется, будет жить память о них. «Мамы и папы больше нет», – барабанила жестокая реальность в ушах, но у меня осталась Лили.
Погасив экран носителя, я отложила его в сторону. Мои мысли были заняты новой идеей, которая возникла у меня при просмотре снимков с вручения диплома в институте. Ведь имеется большая вероятность, что я встречу на Аполитоне старых добрых знакомых из моей прежней жизни. Искусственный интеллект поведал нам, что на новую звездную систему прилетело шестьдесят три шаттла вместе с тем, на котором добирались мы. Эта идея поселилась в моем мозгу, словно инфекция, поражая своей обширностью всю область желанием, найти знакомых на этой планете. Я не надеясь встретить на Аполитоне Игоря, но вся его семья здесь. Это и есть доказательство того, что любой мог найти лазейку и попасть на другую планету. Остается только узнать о населении русскоговорящей единицы Аполитона, просмотреть списки и вычленить из множества людей знакомые имена. Одна идея переходила в другую до тех пор, пока я не услышала звук, словно кто-то подплывал к берегу. Я внимательно присмотрелась и увидела силуэт человека, сидящего в каноэ. Этот образ постепенно начал вырисовываться яснее и ярче – это был Игорь.
– Не мог дождаться утра. И еще мне очень хотелось пожелать тебе спокойной ночи, – вылезая из лодки, шепотом говорил Игорь.
Он потянул ко мне свои руки, зазывая меня в объятия. Сильные пальцы вцепились в мои локти, а страстные губы оставляли отпечатки в виде поцелуев на моих губах и шее. Я улыбнулась, выпрямилась и посмотрела на своего парня. Что-то в Игоре показалось мне незнакомым: на его щеке в морщинке затаился небольшой шрам, который я прежде вовсе не замечала, хмурые темные брови были слишком густыми, соединяясь между собой на переносице, на лбу залегла небольшая складочка. То ли до катастрофы на Земле я ходила в розовых очках и не пыталась рассмотреть такие мелочи во внешности Игоря, то ли меня не интересовала структура его лица. Лицо Игоря казалось совершенным до сие момента. Сейчас мне хотелось убрать мелкие волоски, соединяющие брови, вывести шрам со щеки, разгладить складки, свести татуировку с шеи. В действительности, я стала видеть его недостатки. На планете Земля до встречи с Кириллом я смотрела на своего парня по-другому. Это не поддается объяснению, потому что пелена с глаз спала – и предо мной оказался совсем иной человек. Обаятельный парень с красивой фигурой и шелковыми золотыми волосами, умный, начитанный, верный, но не мой идеал.
Моя холодность несколько напугала Игоря, поэтому он отстранился и посмотрел мне в глаза.
