Но молодых людей теперь уже больше интересовало, отчего Бо вызвался проводить Адели до ее квартиры в многосемейном городском доме, ведь гораздо удобнее сделать это было Николасу. Он и так вышел из саней, пропуская девушку, сидящую сразу же за ним. Но нет, их водитель решил поступить иначе. Вышел, предложил подруге руку и неспешно повел к темному парадному – похоже, в этом конкретно доме люди уже спали, а не сходили с ума по сообщению какой-то там комиссии отбора женихов.
– Что-то они долго, – поднял меховой воротник зимнего пальто Джереми. – С чего бы это?
– А что ты так насторожился? – усмехнулся Николас. – Тоже ревнуешь?
– Сдурел?! С чего бы мне переживать?
– И что значит твое «тоже», Ник? – подала голос и Женевьева. – Мы шутили, Николас! – произнесла уже с нажимом. – Просто шутили. И не надо ничего выдумывать.
– Ладно, не буду, – пожал тот плечами и тоже запахнул плотнее пальто, как и его рыжий друг. – Однако все больше и больше холодает.
– Что там Бо, примерз в парадном Адели, что ли? – ворчливо пробубнил затем Джери, и Жени согласно кивнула его словам головой.
После этого троица, вся такая нахохленная, отрешенно уставилась куда-то в пространство, а точнее прямо перед собой и в сторону праздничного магического освещения проспекта. А вот когда их четвертый друг вернулся к саням, чуть ни в один голос задали донимающий всех вопрос.
– Что так долго?!!
– А! Ключ не хотел никак находиться… – но лицом Бо при этом к ним не поворачивался, как-то боком запрыгнул в сани и немедленно тронул их с места. – Жени, приготовься – твой дом следующий.
Когда они подъехали к особняку Сонсерт, не могли не заметить свет во многих окнах. В такой час это могло означать только одно: женская составляющая семьи пребывала в возбуждении от оглашения списка женихов предстоящего сезона. Женевьева же, глядя на огни загрустила.
– Все! Меня ждет выволочка.
– Что поздно домой заявилась? – подал голос из воротника Джери.
– А может, никто этого не заметит сегодня? – с сомнением, но бодро произнес Николас. – А что?! У них там сейчас, похоже, мозги на другом повернуты.
– Ладно, чего уж там, пока, ребята, – как выпала девушка из саней и побрела к дому.
– Погоди, Жени. Я провожу.
– Не надо, Бо. Езжайте. Зачем идешь за мной? Ребята замерзли же!.. Смотри, сейчас напросишься на выговор…
– А ты куда? – придержал он ее за рукав шубки, заметив, что девушка собиралась свернуть на боковую дорожку, ведущую к двери для прислуги. – Рассчитываешь, все же, проскользнуть незамеченной? Мне кажется, это вряд ли сегодня выйдет. Пошли через главные двери, а весь негатив твоей мачехи, обещаю, возьму на себя.
– Тебе столько не осилить. Подозреваю, что она сейчас рвет и мечет из-за отказа декана прийти на праздничный ужин. И ведь, надо же, именно он и объявлен женихом под номером один. Вот незадача! Так дан Катарина переключила бы свою бурную деятельность на другой объект, и все.
– Жени, постой. Я хотел тебе еще сказать…
– Да, Бо, завтрашний ужин в силе? – перебила она его, а сама упрямо шагала к боковому входу в особняк. – Да? А ты сказал об этом Адели? Нет? Плохо. Нам, девушкам, надо некоторое время, чтобы к такому мероприятию подготовиться. И парням скажи, как только вернешься в сани. Не забудь! И все, пока, – хлопнула ладошкой, затянутой в перчатку, по плечу парня и решительно потянула на себя входную дверь.
Как только вошла, различила голоса мачехи и Луизы где-то в районе гостиной. Обрадовалась тому, что они о чем-то горячо спорили. Все же, это давало шанс, что увлечены друг другом и темой разговора, а значит, могла бы проскользнуть мимо и к лестнице на второй этаж незамеченной. И Женевьева успела сделать шага три в том направлении, когда перед ней, как из-под земли выросла, возникла мачеха.
