Читать онлайн Расул Тасщанов - Предпринимательская состоятельность

Глава 1. Сделать бизнес сложно

Предпринимательство – не профессия. В нем нет точного перечня компетенций. Заметно меньше стабильности. Это не самый лучший способ заработка или достижения успеха.

Психологически оно ближе к научным исследования и/или искусству, а не программированию или строительству. Оно требует принятия решений без достаточного количества информации, постановку экспериментов над тем, чему отдал душу, а также принимать неопределенность и риск как необходимое условие для прорыва и больших результатов.

Сложность предпринимательства не является побочным продуктом несовершенных систем. Она – системное свойство самой природы этой деятельности. В теории сложных адаптивных систем (Holland, 1992; Mitchell, 2009) утверждается, что в системах с высокой степенью взаимодействия между агентами и меняющимися правилами невозможно создать полную модель предсказания. Именно это и есть предпринимательская среда. Любая попытка стандартизировать поведение в ней наталкивается на парадокс: правила работают только до тех пор, пока ими не начинают пользоваться все. Тогда система изменяется, и правила теряют силу. Поэтому предприниматель действует в условиях, где традиционная логика менеджмента, построенная на повторяемости и контроле, становится неприменимой. Ему приходится быть не оператором, а навигатором в условиях изменчивости.

Если обратиться к статистике, данные, подтверждающие фундаментальную сложность предпринимательства, однозначны. Согласно исследованию CB Insights (2021), до 70% стартапов умирают в течение первых 20 месяцев. Исследование Bureau of Labor Statistics США показывает, что к пятому году жизни выживает менее половины новых бизнесов. Причины распада варьируются от «отсутствия рынка» до «конфликтов в команде» и «истощения ресурсов», но в более глубоком анализе за большинством провалов стоит неспособность фаундера адаптироваться, принимать трудные решения, выдерживать отказ, двигаться несмотря на разрушение первоначальной модели. Неудача в предпринимательстве – это не случайность, а встроенное условие. Каждый следующий шаг требует внутренней перестройки, и та часть, что ломается первой, – это не гипотеза, не юнит-экономика и не маркетинг. Ломается та психическая конструкция, которая обеспечивала мотивацию и способность держать неопределённость. Неудивительно, что уровень стресса у предпринимателей, согласно данным исследования Freeman et al. (2015), сопоставим с уровнем в высокорисковых профессиях и значительно выше, чем у корпоративных руководителей.

Таким образом, предпринимательство – это практика высокой сложности не потому, что требует знаний, а потому что требует способности удерживать активность в условиях отсутствия опор. И это не побочный эффект, не изъян системы. Это ее фундамент. Потому что предприниматель – это не тот, кто работает по правилам, а тот, кто создает игру, в которой пока нет даже поля. Именно поэтому сотни тысяч людей ежегодно начинают этот путь, но лишь немногие доходят до зрелого, масштабируемого бизнеса. Не из-за отсутствия идеи или финансирования, а потому что этот путь требует внутреннего качества, которое выходит за рамки профессии.

Причина провала большинства проектов – не в слабом продукте и не в нерабочей бизнес-модели. Истинная точка излома находится внутри самого предпринимателя. Не технология даёт сбой, а психика. Не проседает юнит-экономика – проседает внутренняя устойчивость. Исследования consistently показывают, что ключевыми причинами прекращения стартапов являются не внешние обстоятельства, а внутренние перегрузки: потеря мотивации, отсутствие смыслов, когнитивное истощение, эмоциональная эрозия. Согласно исследованию Noam Wasserman (The Founder’s Dilemmas), многие провалы происходят не из-за недостатка стратегии, а из-за конфликтов между фаундерами, утери фокуса, сгорания на ранней стадии или отказа от адаптации. То есть, рушится не инфраструктура, а тот, кто её держал.

Это принципиальный момент: предприниматель – не часть системы, он её держатель. Он не просто исполнитель в наборе ролей. Он – носитель целостности между идеей, действием и организацией. Когда этот субъект рушится, рушится и структура: процессы, модель, команда, продукт – всё начинает рассыпаться. И напротив: даже в условиях отсутствия идеальной модели, при живом предпринимателе бизнес может пересобраться, найти путь, адаптироваться. Именно поэтому в предпринимательстве субъективное не просто важно – оно критически определяет устойчивость всей системы. Как сформулировал это Джозеф Шумпетер, предприниматель – это не просто носитель инновации, а носитель динамики. Если динамика исчерпана, нет разницы, насколько продуман ваш Go-To-Market.

Сложность бизнеса, таким образом, не в количестве усилий, а в их направленности и устойчивости. Выдерживать неопределенность, переносить серию отказов, принимать решения в условиях отсутствия данных, сохранять команду в условиях стресса, сохранять веру – всё это требует не только знаний, но и психологической структуры, которая редка. Не потому, что она недоступна, а потому что она требует постоянной перестройки, сознательного роста, саморефлексии и управления собственным состоянием. И это не про харизму. Это не про “силу характера” в обывательском смысле. Это про то, что в философии назвали бы способностью к “онтологическому удержанию”: способность субъекта оставаться носителем смысла в ситуации радикальной неопределенности.

Именно поэтому бизнес сложен не потому, что требует много часов работы, не потому что нужно выучить финансовые модели или знать как устроен CAC и LTV. Он сложен потому, что требует личностной глубины, когнитивной адаптивности и внутренней архитектуры, способной удерживать противоречия, распад, страх, поражения, давление – и при этом действовать. Это и есть фундаментальная правда: не каждый способен быть носителем системы. Поэтому чаще всего ломается не узел, не диаграмма, не логика. Ломается тот, кто всё это связывал.

На первый взгляд – парадокс. Несмотря на высокую вероятность неудачи, хронический стресс, отсутствие стабильности и гарантированного дохода, миллионы людей по всему миру продолжают выбирать путь предпринимательства. Почему? Ведь это не рациональный выбор в классическом смысле. Деньги, как правило, приходят не сразу. Свобода, ради которой многие мечтали уйти из найма, сначала превращается в перегрузку и постоянную тревогу. И всё же притяжение этого пути остаётся. Причина кроется не в поверхностных мотивах, а в глубинных экзистенциальных стремлениях человека.

Теория самодетерминации (Deci & Ryan, 1985; Ryan & Deci, 2000) дает точку опоры для понимания: предпринимательство создает уникальные условия для удовлетворения трёх базовых психологических потребностей – автономии, компетентности и принадлежности (relatedness). Именно эта триада делает деятельность осмысленной и энергетически заряженной. Автономия – потому что ты сам определяешь, что делать, когда, как и зачем. Компетентность – потому что ты постоянно сталкиваешься с новыми вызовами и растешь, либо гибнешь. Причастность – потому что ты не просто делаешь работу, а строишь, влияешь, объединяешь людей вокруг смысла. Это не про комфорт, это про переживание подлинности и значимости своего существования в мире.

Таким образом, предпринимательство становится не профессией в бюрократическом смысле и не функцией в экономической системе. Оно становится способом быть – формой проживания жизни с ощущением выбора, роста и вклада. Ты ощущаешь, что траектория твоих действий – это не следование чужому сценарию, а создание своего. Не удивительно, что для многих предпринимателей их дело становится не просто источником дохода, а осью идентичности.

Эта идентификация придаёт мотивации глубину, но делает её одновременно хрупкой. Ведь провал бизнеса воспринимается не как техническая неудача, а как удар по собственной сущности. Именно поэтому предпринимательство – не просто трудная работа. Это рискованная ставка на то, что ты как субъект можешь выдержать свободу, осилить рост и быть достойным смысла, который сам себе задал.

Но именно в этом и заключена глубинная уязвимость предпринимательского пути. Предпринимательство дарит автономию, но именно поэтому и делает человека уязвимым: когда всё держится на твоём выборе, провал становится не внешним сбоем, а внутренним крахом. Если бизнес рушится, рушится не только продукт – рушится внутренняя связность, личностная опора, ощущение идентичности. Неудача в этом контексте – это не просто поражение стратегии. Это трещина в субъекте. Проваливается не гипотеза. Проваливается само «я», которое эту гипотезу выдвигало, защищало, проживало.

Психологи отмечают, что предприниматели часто строят свою идентичность на связи с делом, которое они создают (Cardon et al., 2009). Поэтому разрушение бизнеса воспринимается как угроза личной целостности. В условиях, когда проект и личность переплетены, каждая обратная связь, каждое «нет» клиента, каждая неудача в переговорах бьет не по модели, а по субъекту. Именно это отличает предпринимательскую неудачу от корпоративной: в корпорации ты можешь дистанцироваться, переложить ответственность, сослаться на внешние обстоятельства. В своём деле ты один на один с последствиями – в том числе внутренними.

Усугубляет это то, что предприниматель действует в среде высокой неопределённости (Knight, 1921; McMullen & Shepherd, 2006). Это значит, что ни цели, ни средства, ни вероятности не заданы. Предприниматель не только не знает, добьется ли успеха, он часто даже не знает, как оценить, движется ли он в правильном направлении. Он действует не в ситуации риска (где можно рассчитать), а в ситуации подлинной неопределенности – эпистемической слепоты. Такой режим деятельности требует не только храбрости, но и устойчивой системы смыслов, способности регулировать тревогу и оставаться деятельным без внешнего подтверждения.

В этих условиях ошибки становятся неотъемлемой частью процесса. Но вопрос не в ошибке – вопрос в том, способен ли ты выдерживать процесс как таковой. Способен ли ты, теряя очередную гипотезу, не терять самого себя. Предпринимательство в этой логике – это не соревнование в умении продавать, пивотить или находить инвесторов. Это путь антропологической устойчивости: выдержать нестабильность, выдержать одиночество, выдержать отсутствие карты. Именно это проверяется в реальности: не только идея, не только модель, а ты сам. И вопрос в финале не столько «смог ли ты построить», сколько – «смог ли ты остаться стоящим».

Именно поэтому необходима новая рамка – не методологическая, а антропологическая. Нам больше недостаточно говорить о предпринимательстве как о совокупности навыков или стратегий. Опыт показывает: провал происходит не в знании, а в удержании. Не в том, что предприниматель не знает, что делать, а в том, что он не может продолжать делать, когда всё рушится. Поэтому нужен не очередной набор техник, а метакомпетенция: способность оставаться субъектом действия в условиях неопределенности, уязвимости, перегрузки, провала.

В современной предпринимательской практике существует множество подходов, помогающих фаундерам справляться с вызовами на разных стадиях развития бизнеса. Однако все они действуют в рамках своих границ, решая отдельные задачи, но не формируя целостную траекторию прохождения всех этапов от идеи до масштабирования.