– Отлично, если это будет так же вкусно как завтрак, то готовь.
Он с трудом оторвал себя от девушки.
Включил звук у телефона, и масса неотвеченных звонков и СМС навалилась на него.
Обычно, когда он отдыхал, друзья и близкие старались не отвлекать его, но выключенный вчера телефон всех напугал, и сейчас он успокаивал Ханну, своего бессменного помощника и костюмера, что он здоров и всё хорошо, а вчера был занят, у него появилась девушка, и сейчас эта девушка готовит обед на его кухне. Слова «девушка» и «готовит» привели Ханну в замешательство.
– Она повар, что ли?
– Нет, просто она умеет готовить.
– Ты в порядке, Даниель?
– В полном порядке, – заверил он. – Сейчас пойду заниматься.
Это же пришлось говорить и обеспокоенному Морису, его лучшему другу и менеджеру. Тот простым объяснением не удовлетворился и Даниель немного рассказал о Мирославе и, хотя он старался быть сдержанным изо всех сил, радость всё-таки пробилась сквозь его якобы спокойную речь. Про то, что фактически он подобрал девушку на пляже, он умолчал. Такие подробности Морису знать незачем. Морис успокоился и пожелал ему хорошо отдохнуть.
Потом он позвонил матери. И она по голосу сразу поняла, что с ним что-то происходит.
– Даниель, я слышу – ты счастлив. Я рада за тебя, дорогой, – бархатно-шоколадным голосом говорила мать.
Она всегда говорила низким шоколадным голосом, умело добавляя в него разные оттенки.
– Мама, это просто девушка. Не выдумывай, – зачем-то оправдывался Даниель.
На «просто» девушку Мирослава не походила никак.
И мать моментально поняла это.
– Даниель, дорогой, от «просто» девушки твой голос не меняется. Я ведь всё слышу, – в шоколаде появились твёрдые крупинки ореха.
– Мама, мне надо заниматься, – Даниель решил свернуть разговор, не дожидаясь наставлений.
– Да, дорогой, иди, – милостиво разрешила мать.
Сделав ещё несколько звонков, он прошёл на кухню.
«Соскучился уже».
Мирослава, опять в его футболке, доходившей ей почти до угловатых коленок, стояла у стола, заваленного продуктами, и сосредоточенно думала. Увидев его, она так засветилась, что он вздрогнул, вспомнив, что совсем недавно хотел избавиться от неё. Сидел бы сейчас один.
– Даниель, ты любишь ризотто? – прозвенел колокольчик. – Я нашла рис, куриное филе и приготовлю ризотто.
– Я съем всё, что ты приготовишь.
Она улыбалась и, наполняясь счастьем, теперь он уже знал это, сияла глазами.
Он обнял её и, целуя, шептал: «Не пойду заниматься, буду целовать тебя, пока не надоем».
И не пошёл, а выключив телефон, отвёл девушку в спальню, снимая по пути футболку.
Она уже не была так скованна, лежала на нем сверху, целовала его. Восхищалась: «Какой ты красивый, Даниель. Ты такой красивый, что я не могу дышать».
Он был рад, что нравится ей. Хотя эту фразу он слышал много раз, Мирослава говорила это с таким сиянием и так восторженно, что он таял в её объятиях. Она рассматривала его, прокладывала пальцем дорожку от груди к паху. Он долго не мешал ей изучать его, но, не выдержав, опрокинул девушку на спину, и задвигался в узком и горячем теле и изо всех сил пытаясь укротить полыхающий костёр, сжигающий его, целовал её маленькую грудь, шептал ласковые слова. Она уже не сжималась от боли, гладила спину, и от этих неумелых движений костёр разошёлся до пожара.
Потом он не хотел отпускать её и долго держал девушку в объятиях. Солнце без спросу осветило комнату, высушило испарину с тел и напомнило, что всё-таки белый день сейчас, вставайте. Они послушно встали и, шатаясь от слабости, пришли на кухню.
