В декабре ветер разыгрался ни на шутку, который сносил все на своем пути. Я еле-еле доплеталась до работы, а обратно он гнал меня уже в спину. Возможен был и обратный сценарий. Но как-то первый вариант преобладал, словно ветер чувствовал мое настроение и дул в унисон.
Тем вечером, сама не знаю, что на меня нашло, я решила сходить к морю. Честно говоря, за пару месяцев, что я здесь жила, у меня редко возникало настроение смотреть на эту бесконечную, чаще всего серую, воду. Солнце пока в городке было не таким частым гостем, как хотелось. Наверно, в моменты прогулок я как никогда остро чувствовала свое одиночество. Особенно, если встречала парочек, держащихся за руки или обнимающих друг друга. А ведь сначала идея прогулок по променаду меня очень вдохновляла, но помню, что после второй такой вылазки у меня неожиданно настолько резко испортилось настроение, и накатило что-то похожее на депрессию, что море я стала избегать, хотя и чувствовала его присутствие рядом постоянно.
Спуск к морю располагался совсем недалеко от моего домика. Надо было только пройти мимо одного фешенебельного отеля, а потом спуститься по крутой деревянной лестнице. По дороге мне не встретилось ни одного человека. Конечно, в такой шторм все сидят дома и пьют горячий чай. «Вот спущусь вниз, глотну морского воздуха и бегом домой, – думала я, дрожа от холода, ветер буквально пробирал до костей. – И чтобы дома на коленях сидел мой Мефистофель, мурлыкал свою песенку, а у меня в руках книжка, и ветер завывал за окном, а не прямо над ухом».
Начинало темнеть. Даже стало как-то не по себе. Я быстро миновала почти две трети пути, а на последних ступеньках меня накрыла волна. Кажется, я упала. Дальше не помню.
Я очнулась на лавочке, что была выше по лестнице. Меня прижимал к себе и что-то приговаривал, словно убаюкивая, какой-то мужчина. Я потеряла сознание? Кто этот человек? Открыв глаза, я попыталась разглядеть спасителя. Хотя, по звукам голоса уже догадалась. Кирилл. Я попыталась приподняться и спросить, что же произошло.
– Не стоило этого делать, – произнес он, как только увидел, что я пришла в себя.
– Честно говоря, я не знала, что волны сегодня такой высоты.
– Или знали? – он пристально смотрел на меня.
Я попыталась сесть и мне это удалось.
– Что вы имеете ввиду?
– Я тоже когда-то не хотел больше жить.
– Что?! – я была в большом изумлении. Он, что же, думал, что я хочу покончить жизнь самоубийством?
– Вы ошиблись, – попыталась я сказать как можно более спокойнее, хотя внутри все клокотало от возмущения. – Знаете, именно сейчас я чувствую себя как никогда более живой, чем за все последние месяцы.
Он кивнул головой.
– Да, мне это знакомо. После столкновения со смертью отчаянно хочется жить. Но потом уже другое отчаяние начинает накатывать с новой силой.
– Почему вы решили, что мне незачем жить?
– Ничего не знаю наверняка, просто почувствовал. Мне показалось, что мы очень похожи.
– А что вы здесь делали? – я подозрительно посмотрела на него. – Следили за мной?
Кирилл усмехнулся.
– Зачем мне такая же калека, как я? Мне кажется, вдвоем нам будет еще тяжелее, чем по одиночке. Мы друг друга просто не вытянем. Утонем оба. В прямом и переносном смысле.
Мне резануло слово «калека», тем более я не считала себя такой же, как он. Хотя… Я ведь почти не знала его историю.
– Здесь я бываю почти каждый день. Меня притягивает море, – продолжил он, не дождавшись моего ответа. Впрочем, он не оставил мне даже маленькой паузы, чтобы вставить хотя бы слово. – Почему здесь? Предвижу ваш вопрос. Здесь закрыт спуск. Лестница находится в аварийном состоянии. Не заметили? – спросил он, поймав мой удивленный взгляд. – Поэтому никого нет. Мне чем меньше народу, тем лучше. В присутствии других я задыхаюсь. Вы – единственный человек в этой жизни, в присутствии которого я чувствую себя более-менее способным дышать.
