Читать онлайн Жанна Маркина - Предвестники

В каждом мире свои боги. Где-то выдуманные, где-то настоящие. Одни молятся им, другие проклинают, третьи вовсе не подозревают об их существовании.

В этом мире богов было трое. Откуда они взялись, никто не знал, но в летописях упоминалось, что прибыли боги издалека, и что они связаны друг с другом родственными узами. Возможно, данным существам показалось символичным, что на планете три материка, и они решили остаться.

Так уж повелось, что здесь боги, в общем-то, не прятались, но особо и не вмешивались в жизнь людей – так, вели какие-то непонятные игры, наделяли избранных весьма странными дарованиями, да и только. На каждом континенте одного из богов чтили больше остальных, называя его Покровителем.

На самом крупном материке Эрии Покровителем считали Продромуса. Те люди, которые встречались с ним, описывали его как огромного величественного косматого зверя. Продромус отмечал некоторых эриянцев своеобразным даром предсказания – вещими снами, которые называли предвестиями. Он был добрым Покровителем, который направлял тех, кто в этом нуждался, и даже основал Орден Посвященных, в котором передавал знания людям и открывал им тайны грядущего.

На втором по величине материке Зенре Покровителем был Бур. Его видели реже, чем Продромуса, он предпочитал общаться с элитой общества – королевской семьей и ее ближайшим окружением. Их он наделял необычайными физическими способностями: кто-то мог бежать быстрее ветра, другие взглядом поднимали предметы, третьи обладали небывалой зоркостью. В Зенре была самая многочисленная и подготовленная армия, наводящая немалый страх на соседей. Бур готовил зенрайцев к какой-то особой войне, о которой вещали предсказатели Эрии, и писали в своих книгах судеб монахи Тиврии.

Третий материк Тиврия находился в южной части планеты и был малонаселенным. Виной всему был климат – весь континент был покрыт пустынями, а небольшие территории, где произрастали тропические леса, населял загадочный народ, поклонявшийся Покровительнице Гиргене. Гиргена никогда не представала взору людей, но на мозаике в храмах ее изображали крупным пресмыкающимся. Монахов, особо преданных ей, Гиргена одаривала способностью к гипнозу, сопротивляться которому было невозможно.

Долгое время на планете царили мир и покой. Покровители неохотно общались друг с другом, но и не ссорились. Люди с разных материков также не враждовали между собой. Но постепенно все стало меняться, словно планету поразила какая-то коварная болезнь, превращавшая сочное и спелое яблоко в гнилое и червивое, верных и надежных друзей в предателей и врагов, а мудрых и справедливых правителей в тиранов и глупцов…

***

В то утро Кей проснулась рано, еще до рассвета. Она опять видела предвестие. Это предвестие ей снилось чаще прочих, хотя ничего особенного в нем она не находила. Как это часто бывает в предвестии, Кей на все смотрела глазами другого человека, поэтому ей сложно было бы описать того, кем она в нем была. Наверное, это была молодая женщина, по крайней мере, Кей так казалось. Женщина быстро бежала по лесу, хватаясь за острые ветки, чтобы не увязнуть в липкой грязи. Судя по всему, она спешила и хотела срезать путь. Лес был густой, и деревья в основном были не воспламеняющиеся. Но Кей вместе с этой девушкой ясно чувствовала запах дыма, и от этого ей делалось дурно. Такой дым случается исключительно на «пепелище» – так называли не все места, где был пожар, а лишь сгоревшие дома на деревьях.

Кей мало знала про предвестия. В их семье было не принято особо это обсуждать, в школе никого с таким даром она не встречала. Все, что она знала, это что предвестие похоже на вещий сон, который случится на самом деле и чаще всего с кем-нибудь незнакомым, а те события, которые происходят в предвестии, сыграют важную роль в жизни многих людей. Также Кей знала, что предвестие можно предотвратить, но для этого нужно найти человека из предвестия и помешать случиться определенным событиям. Некоторые люди годы тратили на поиски, но редко достигали успеха. Зачем все это нужно, Кей не понимала.

«Интересно, – подумала она, – а Продромус хочет предотвратить это событие? Если да – то почему сам это не сделает, а если нет – то зачем показывает? Непонятно».

Потихоньку, чтобы никого не разбудить, она побрела на кухню. В предутреннем сумраке все выглядело непривычно и пугающе. Кей включила лампу. Ее мягкий свет и знакомые запахи травяного чая и свежего печенья, которое сестра испекла вечером, успокоили ее. Она села за стол, налила стакан воды и медленно выпила теплую и оттого немного неприятную воду.

– Ты почему не спишь? – вдруг услышала она. – Снова предвестие?

Обернувшись, Кей увидела отца. Он стоял в дверях, и, глядя на него, Кей сразу поняла, что сегодня он не ложился и работал всю ночь – рубашка была мятая, волосы взъерошены его любимым движением руки, когда он над чем-то думает, а глаза были усталые и потухшие, превратившиеся из ярко-голубых в сизую дымку. Понятно, кто тут ночью заваривал чай.

– Да, – кивнула она. – То, жуткое, про лес и пепелище. До сих пор запах гари чудится. Как ты думаешь, я могла бы отыскать ее и предупредить? Вдруг на этом пепелище погиб кто-то из ее близких, я должна это сделать, да? И зачем только нужны эти предвестия!

– Не знаю, Кей, я не разбираюсь в предвестиях, – сказал Джоули, обнимая дочь. – Но я уверен, что настанет день, когда ты узнаешь больше, чем сейчас. Не стоит переживать, впереди и так… – он умолк, недоговорив, как часто с ним случалось, когда заходила речь о будущем. Кей показалось, что за этими словами отца стоит что-то серьезное, но не стала спрашивать, что он имеет в виду. Всю свою жизнь Кей чувствовала, что отец что-то скрывает от нее, но почему-то ей было страшно узнать эту тайну.

– Иди-ка подремли, – сказал отец. – До школы еще пара часов, есть время поспать.

– А ты? Почему не спишь? Опять срочная работа?

– Да, – ответил Джоули. – Я делал расчеты, а теперь мне нужно на Кравинское плато, в мой тайничок – хочу кое-что опробовать. Когда вернусь, поговорим еще.

– Хорошо, – согласилась Кей, чмокнула отца в щеку и пошла наверх.

***

Утро наступило погожее и теплое. Кей еще не открыла глаза, но уже поняла это. Последнюю неделю погода была ненастной и прохладной, а сегодня весна наконец-то вступила в свои права. Раздавались жизнерадостные трели улана, теплый ветер, шевелящий занавески, принес запах прелой земли и первой зелени.

– Кей, просыпайся, опоздаешь в школу! – услышала она голос сестры.

– Уже встаю, – неохотно отозвалась Кей.

Она поднялась и увидела, что комната наполнена зеленоватым светом.

– Неужели аримит распустился? – не поверила она очевидному и побежала к окну. Распахнув рамы, Кей выглянула наружу, чтобы осмотреть все дерево. Вечером на аримите не было ни одного листочка, хотя почки набухли и пахли терпкой смолой. Сегодня большинство из них лопнуло, освобождая пушистые перья зеленых листьев. Чешуйки почек еще висели на основании, но легкий ветер постепенно сдувал их вниз, и под деревом вся земля уже успела покрыться ими, словно розовым снегом. Лучи наила, проходя через листву, становились немного зелеными.

– Кей, немедленно прекрати, ты вывалишься из окна! – приказала Ди.

Кей закатила глаза, всем видом показывая абсурдность подобного предположения. Но тем не менее послушалась сестру – ссориться с самого утра ей совсем не хотелось.

– Ди, а правда, что, когда встречаются разлученные влюбленные, свет наила становится зеленым? – спросила она у сестры.

– Ой, ну что за чушь, – нахмурилась Ди, – где ты собираешь все эти глупости? Я понимаю, когда десятилетние девочки рассказывают подобную ерунду, но в твои почти пятнадцать лет уже давно пора повзрослеть. – Ди недовольно покачала головой. – Идем завтракать.

Не дожидаясь сестры, она пошла вниз.

– Ага, я сейчас, – сказала ей вслед Кей и тихонько, чтобы Ди не услышала, прошептала: «Вот зануда!».

Через пять минут она тоже спустилась на кухню. Мама и Ди завтракали, обсуждая перспективы дальнейшего обучения Ди, которая в этом году сдавала выпускные экзамены. Полгода назад она ездила по обмену в один из лучших университетов Зенры, и всерьез подумывала о том, чтобы подать туда документы. Кей взяла печенье и быстро съела, ничем не запивая.

– Кей, будь добра, позавтракай нормально, – сказала Арелия.

– Мам, я не хочу, можно, я в школе поем, – умоляющим тоном протянула Кей, – у меня нет аппетита.

– Появится во время еды, – отрезала Арелия и поставила перед ней тарелку с остывшим омлетом.

Кей вздохнула и принялась есть. Если бы папа был дома, ей, может, и удалось бы отвертеться от завтрака, но мама на этот счет всегда была непреклонна. Неохотно ковыряясь в порции омлета, она делала вид, что ела, растягивая время до того момента, когда будет пора выходить. Хорошо, что Ди отвлекала маму разговорами об университете, и Кей удалось оставить добрую половину порции на тарелке.

***

Учиться в этот день было невозможно: воздух наполнился летним теплом, поэтому корпеть в душных классах и решать уравнения никто не хотел. На переменах только и говорили о том, на каких деревьях уже распустились листья. Все жили на разных деревьях, и каждый год первыми покрывались листвой то одни, то другие. После влажной зимы обычно сначала появлялись листья на висегатах, а в сухие годы – на тесах и аримитах. Как только появлялась листва на всех деревьях, устанавливалась жаркая погода, и начинались постоянные ливни с грозами, что часто заканчивалось наводнениями из-за того, что река Алистан, протекающая через город, выходила из берегов. Для взрослых лето всегда было непростым временем, но дети ждали его с нетерпением, потому что это означало окончание занятий. Поэтому все разговоры рано или поздно сводились к тому, когда же все деревья покроются листвой, и в город придут дожди и жара.

После обмена новостями стало понятно, что пока листья появились только на аримитах, кресах и парубах. На некоторых деревьях почки только-только набухли, из чего следовало, что занятия продлятся еще пару-тройку недель. Кей это не радовало – в отличие от сестры учиться ей не нравилось, так как большинство школьных предметов были ей скучны.

– А кто-нибудь знает, появились ли листья на тьянах? – спросил кто-то из девочек.

Роб с гордостью поделился только ему известной информацией:

– Еще вчера, – сказал он, самодовольно улыбаясь, – на выходных я смогу посмотреть, папа обещал провести меня к нему.

Отец Роба работал в заповеднике, который находился недалеко от города Номияна, в котором они жили. Там сохранились целые тьяновые рощи, и много диких животных. Тьяны иногда встречались и в обычных лесах, но редко и, как правило, в самой глуши. Считалось, что тьяны – это лучшие деревья для постройки дома.

В небольших городках южной Эрии многие дома стояли на деревьях. Это было связано в основном с традициями, на западе и севере материка такого не было. Изначально дома ставили на деревья из-за постоянных наводнений и гнуса. Кроме того, существовало суеверие о том, что, если поставить дом на земле, злые духи могут утащить ребенка. Со временем в злых духов верить перестали, а с наводнением и гнусом научились бороться иными способами, и на большей части Эрии дома на деревьях исчезли. Но на юге наводнения все еще случались, да и суеверия не все были забыты, поэтому дома строили на деревьях, хотя большинство общественных зданий уже давно возводили на земле на сваях – это было удобнее и дешевле. К тому же в грозовые месяцы деревья иногда загорались, и тогда на месте дома оставалось пепелище. Этого все боялись, но происходило такое редко, иногда несколько лет подряд в их городке не было ни одного пепелища. Однако в прошлом году случилось целых три, и одно из них – на месте аримита. Считалось, что аримиты не загораются, поэтому они чаще всего выбирались для домов и так дорого стоили. Еще реже воспламенялись тесы, и совсем никогда – тьяны. Поэтому все мечтали жить на тьянах, но они всегда были редкими, а сейчас так и подавно.