Читать онлайн Элинар Миф - Предвестники. Сборник рассказов

Дорогим и близким людям в моей жизни посвящаю…

Есть ряд вещей, рождающих во мне

Такое чувство, будто бы вот-вот

Одно из тех чудес произойдет,

Которые бывают лишь во сне.

Г. Ф. Лавкрафт "Грибы с Юггота"

Позвольте сказать несколько слов о каждом из произведений.

Рассказы «Вызов» и «Тайна долины Норек» написаны в жанре темного фэнтези.

«Вызов» вдохновлен песней "Judico Adductum". А «Тайна Долины Норек» – реализация очень странной идеи, которая пришла мне еще в школьные годы, и только спустя почти десять лет я смог эту идею воплотить в жизнь.

Цикл новелл «Сноходец» представлен в виде дневника сновидений. Для меня это был своеобразный литературный эксперимент. Все новеллы из цикла, кроме первой (она отчасти является сном), написаны по методике Коррины Кеннер, изложенной в книге «Использование Таро для вдохновения в творчестве». Когда я садился писать очередную новеллу, я не знал, о чем и какой она будет. Но сделав расклад карт Таро, у меня, благодаря образам карт, возникали идеи, которые легли в основу каждой из новелл. В этой работе я использовал колоду «Черный Гримуар. Некрономикон» Микеле Пенко и книгу к колоде «Таро Черный Гримуар. "Некрономикон"» Дмитрия Невского.

«Ночная гостья» небольшой рассказ в жанре городского фэнтези.

Надеюсь, что вы испытаете столько же удовольствия, читая эти произведения, сколько я испытал, когда писал их. Ведь писать нужно только тогда, когда не можешь не писать. А именно так и появились эти рассказы.

17.12.2017

Жизнь человека – вечная дорога,

Где каждая миля приближает смерть,

А в небе на плечах ни солнца, ни Бога,

Остается ползти и терпеть…

Разве за этим живешь ты на свете?

Разве доволен ты этой страной,

Спроси у себя, чтобы мог я ответить:

"Идем за мной…"

Тэм Гринхилл "Judico Adductum"

Вечерело.

Старый лес окрасился в алые тона. Идти было тяжело – древние деревья распустили по безжизненной сухой земле узловатые корни. В лесу была неестественная тишина – не шелестели листья, молчали птицы; порой мне казалось, что жизнь покинула эти места. Может быть, так оно и было, недаром местные иногда называют этот лес Проклятым. Они никогда сюда не ходят, да и другим не советуют.

По городу ходит легенда, что в Проклятом лесу около сотни лет назад жил колдун. Его особняк стоял в самой глубине леса, и поговаривают, что в этом особняке творилось неладное. Горожане считали, что колдун проводил в своем доме какие-то ритуалы, приносил жертвы Древним Богам, а кое-кто уточняет, что не богам вовсе, а демонам.

Все в окрестных деревнях боялись стать жертвой этого колдуна, которого, кстати, звали Гильберд – с большим трудом я смог выяснить его имя, равно как и обрывки биографии. Кто был этот Гильберд и откуда родом, никто не знал, в каком точно году он здесь появился и когда выстроил особняк – тоже было неизвестно. Ясно было лишь одно: он жил в лесу около десяти-пятнадцати лет, и за этот период пропало довольно много местных жителей. Что стало с Гильбердом потом, было неизвестно. Он исчез, бросив свой дом. В деревнях перестали пропадать люди.

Не могу сказать, что эта история неправдива: я своими глазами видел старый особняк в глубине леса, в котором действительно жил и работал колдун по имени Гильберд.

Я очень заинтересовался этой легендой, а рассказы местных жителей еще больше распалили мое любопытство. Они тряслись от страха от одной мысли о заброшенном доме колдуна; представляю, что бы с ними сделалось, узнай они, что я хожу в особняк. И я понимаю их страх: я был там и могу засвидетельствовать, что в страшных историях нет ни слова лжи. Более того – в них многое умалчивается.

Впервые я посетил особняк пять дней назад, и это был единственный раз, когда я пришел туда днем. Мне не хотелось, чтобы местные видели, как я вхожу в Проклятый Лес, оттого я уходил из города на закате и возвращался под утро.

Лес оказался не очень большим, заброшенный особняк стоял в центре на небольшой поляне. Эта-то поляна и насторожила меня прежде всего.

Она была абсолютно круглой и совершенно безжизненной. Земля на ней была голая и сухая, словно тут когда-то бушевал большой пожар. Густой лес плотно обступал поляну, но деревья душили друг друга вместо того, чтобы занять пустующую землю, словно она была проклята.

В центре мрачной поляны высился величественный трехэтажный дом каменной кладки, порядком потрепанный временем и погодой. Подойдя ближе, я заметил иную странность: особняк был не тронут мародерами, только окна третьего этажа были выбиты.

Ставни на первом и втором этажах были заперты, как и ветхие резные двери темного дерева. Впрочем, я без труда взломал старый замок и проник внутрь.

Я оказался в просторном холле, тонущем во мраке; пыльную тьму прорезали полосы света, падающие через щели в ставнях. Пахло плесенью и гнилым деревом, на отсыревших обоях расплылись пятна черной плесени.

Внутри особняк выглядел так, словно его оставили спешно: вещи были нетронуты, на роскошной мебели не было чехлов. У дальней стены темнела широкая деревянная лестница, ведущая на второй и третьи этажи, перила ее были густо затянуты паутиной, а на ступенях лежал толстый слой пыли. Когда я ступил на рассохшиеся половицы, они взвизгнули под моими ногами, вверх взвились облачка деревянной трухи. Стараясь ступать осторожнее и производить как можно меньше шума, я начал обследовать комнаты.

На первом этаже были кухня, столовая и гостиная, не тронутые рукой грабителя. В комнатах повсюду стояла старинная и очень дорогая мебель, множество странных безделушек и украшений.

Второй этаж оказался намного интереснее первого; там обнаружились спальня, кабинет и – библиотека, полная самых разнообразных книг. Среди них попадались настоящие древности: потрепанные тома из телячьей кожи, крошащиеся от старости свитки, стопки пожелтевших пергаментов. Языков, на которых они были написаны, я не знал и даже никогда не видел подобных символов: большинство писались сверху вниз, символы были витиеватыми и очень сложными, казалось, они закручивались сами в себя, некоторые напоминали ощетинившихся мифических существ, так и готовых пожрать читающего. Встречались книги и на современных языках, некоторые из которых я знал. Это были труды по фундаментальной магии, чернокнижии, некромантии, мистицизму, алхимии, религии, философии, истории и прочим наукам. Все эти книги тоже были довольно старыми, им всем было не менее сотни лет. И вот еще странность: там не было ни одной книги по точным наукам, вроде математики, геометрии, только оккультные книги. Значит, Гильберд действительно был колдуном! Что-то еще настораживало меня. Я не сразу понял, в чем же дело, но когда я открывал очередной том по магии, меня осенило.

«Опять теоретическая книга!»– с досадой подумал я. А ведь и вправду там не было ни единой книги по практической магии, сплошь одна теория. Это казалось странным, какой же колдун без книг по практическому колдовству?

В кабинете стоял большой деревянный стол, заваленный слежавшимися и заплесневевшими бумагами, книгами и свитками. Бумага была влажной и рвалась от неосторожного прикосновения, и я едва дышал, перебирая старые записи. Тематика было прежней, но меня заинтересовало не это, а раскрытая рукописная книга. Она не была закончена. Ее, по всей видимости, писал сам Гильберд, это была его книга! Но, к моему величайшему сожалению, я не смог ничего прочитать из нее. Она была написана теми ужасными символами, что шли по страницам сверху вниз и извивались подобно чудовищам.

Третий этаж был наиболее интересен, но попасть туда я смог не сразу. Наверх вела тяжелая металлическая дверь с надежным замком, и я не знал, как ее открыть. Сломать ее было невозможно, разве что вместе с домом, а это в мои планы не входило. Где-то должен был быть ключ…

На поиски ключа я потратил целый день. Я перерыл все! Столь сильным было желание найти этот ключ и посмотреть, что там за этой дверью. Я не мог остановиться – как полоумный, я искал, искал и еще раз искал! Вынул ящики рабочего стола в кабинете, перерыл все бесчисленные книги в библиотеке, обыскал весь первый этаж. Но все было безуспешно. В мою душу начало закрадываться отчаяние.

Я бессильно опустился в кожаное кресло в кабинете и оглядел тот бардак, что я там учинил. Вынутые и перевернутые ящики, хаотично разбросанные книги и бумаги, полные неизвестными мне письменами, стол, отодвинутый к стене… Вдруг мой взгляд остановился на передней панели между столешницей и местом для ящика.

Затаив дыхание, я постучал костяшками пальцев по верхней доске в отверстии для ящика. Между столешницей и ящиком было пустое пространство, и оно отозвалось гулким звуком. Тайник!

Я сумел оторвать доску, используя старую кочергу как рычаг. За доской показалось темное отверстие. Вздрагивая от волнения, я запустил туда руку, и мои пальцы сомкнулись на чем-то холодном. Это был столь мной желанный ключ!

Радости моей не было предела. Схватив заветный ключ, я с победным воплем помчался к металлической двери.

Поворот. Щелчок. Еще один поворот. Еще один щелчок…

Дверь отперта.

Я осторожно отворил дверь; повеяло вечерней прохладой. Меня озарил оранжевый свет, после одинокого пламени свечи он был ослепляющим.

«Огонь! Дом горит!»– мелькнула в моей голове паническая мысль. Я ухватился за стену, и мои пальцы нащупали потрескавшийся уголь: деревянная панель обгорела. Значит, действительно пожар. Стоп! Что-то было не так: мои ноздри вдыхали не дым и сажу, а свежий лесной воздух, да и было здесь весьма прохладно. Постепенно мои глаза привыкли к яркому свету, и стало ясно, что это всего лишь свет закатного солнца, что пробился в разбитые окна и заполнил всю небольшую комнату.

Мой страх отступил, вновь уступая место любопытству. За железной дверью пряталась небольшая комната, и она разительно отличалась от всех остальных. Стекла трех высоких сводчатых окон были выбиты, и по комнате гулял свежий ветер, не было сырости и плесени. Вдоль стен тянулись два огромных тяжелых шкафа, до отказа забитые толстыми книгами в ярко-красных переплетах. На корешках этих книг тускло поблескивало золотое тиснение; подойдя ближе, я с содроганием увидел самые ужасающие знаки, которые только мог вообразить. А на полу… на полу была начертана большая пентаграмма.

Да, это была самая странная, самая отталкивающая и одновременно самая красивая пентаграмма, которую я видел в жизни. Она состояла из нескольких кругов с множеством многоугольных звезд, по краям которых шли странные символы, похожие на те, что я видел в книгах библиотеки. Перед пентаграммой стояла небольшая кафедра, на ней лежала раскрытая книга.

Но не все это, даже вместе взятое, удивляло меня. Больше всего меня поразила сама комната, она была обожжена страшным пламенем! Стены, пол и потолок обгорели и покрылись слоем сажи, как будто здесь бушевал страшный пожар. Поражали все эти явления вместе: нетронутые пламенем предметы обстановки и обугленная комната, а кровавый закатный свет, льющийся в окна, распалял мое и без того взбудораженное воображение.

Я стоял и рассматривал эту странную комнату очень долго, пока солнце не покинуло ее, скрывшись за деревьями. Когда померк свет, с меня спало оцепенение, и я принялся исследовать комнату. Первым делом я направился к книжным шкафам и стал изучать книги, которыми они были забиты.