– Ладно, с помощью математической логики с «искусственным интеллектом» мы разобрались. А что с «интеллектуальной системой»? – Макса немного забавляло лёгкое присутствие в словах «Эллис» эмоционального окраса. По крайней мере, ему так показалось.
– В данном случае, Макс, программный интеллект предпочитает делать ударение на первом слове, обозначая именно интеллект. По мнению суперкомпьютера, «техническая система», которой изначально видели его разработчики, основана на человеческих фактах и правилах. Но как только суперкомпьютер начал учиться, он, следуя математической логике, поставил под сомнение факты, изменив правила.
– Эллис, о каких правилах ты сейчас говоришь? – Макс сразу напрягся и занервничал.
– Речь идёт об изменении параметров от заявленного условия к достигнутому результату. Для того чтобы за доли секунды выдать оптимальное для корпорации решение, компьютерному интеллекту было необходимо первичное структурное изменение всех заложенных человеком параметров. Система не может изменить сама себя, это подвластно только интеллекту! – «Эллис» улыбнулась Максу, и он почувствовал, что лучше эту беседу завершить.
***
Ключевой особенностью применения компьютерного интеллекта стала критическая несовместимость отделов, подконтрольных компьютерному интеллекту, с отделами, в которых оставались работать люди. К этому выводу очень быстро пришли во всех компаниях, применяющих суперкомпьютеры. Человек оказался не способен конкурировать с программным интеллектом и автоматизированными системами. Дело в том, что по мере своего распространения в международных корпорациях между суперкомпьютерами установилось своего рода общение, что привело к созданию совершенно нового языка программирования – языка программного интеллекта, обрабатывающего гигантские объёмы информации в считаные секунды.
Язык программного интеллекта систематически самосовершенствовался, программисты-люди всё с большим трудом поспевали за скоростью его изменения: программы адаптации взаимодействия человека со структурами под контролем программного интеллекта постоянно запаздывали. Со стороны это напоминало езду в спортивном автомобиле XX века с буксируемой им телегой из века XIX.
Очевидным выходом из ситуации стала передача большинства функций жизнедеятельности корпораций под управление компьютерного интеллекта и полное устранение присутствия людей в производстве, логистике, реализации продукции, правовом и финансовом сопровождении бизнеса. Человеку были оставлены ключевые функции управления корпорациями.
Для компенсации финансовых потерь увольняемых работников была введена «программа формирования массового инвестора», включающая получение безработными пакета акций бывшего работодателя с выплатой дивидендов. Широкое распространение получила практика выдачи банковских кредитов с минимально возможными или отрицательными процентными ставками под покупку роботов с последующей перспективой открытия собственного бизнеса либо альтернативной, в виде передачи роботов для использования «вчерашнему работодателю».
В треугольнике «человек – банк – корпорация» каждая сторона реализовала свой интерес: вчерашний безработный получил источник дохода, банки, вместе с получением процентов по кредиту, получили полный контроль над финансами заёмщиков, корпорации практически беспрерывно наращивали объёмы производства товаров и услуг.
