– И что, по мнению моего кузена, ты сможешь заставить меня сделать для него?
– Я же сказала тебе: Фицджелдер думает, что я мертва. Я не состою с ним в сговоре. И еще я бы хотела укрыться.
– А как тебе удалось случайно подслушать его разговор?
– Это долгая история.
– Ночь длинная.
– Я думала, ты собираешься в Лондон.
– Я могу подождать, пока ты расскажешь.
Джулия с отчаянием вздохнула. Что ж, может быть, если она упомянет о некоторых деталях, это удержит его от стремления поскорее броситься навстречу собственной гибели. Чем дольше он останется здесь, тем дольше проживет.
– Отлично. Я оказалась в его доме вместе с труппой отца. Нас наняли для частного представления.
– Да? Это странно, – произнес Растмур с недоверием. – Последнее, что я слышал, это слова кузена о том, что он убьет твоего отца, если тот встретится ему на пути еще раз. Кажется, его разозлил обман с твоим приданым.
– Да, именно поэтому мы и вынуждены были скрыть от него, кто мы. Нас нанимал его управляющий. Отец не знал, к кому мы направляемся, пока не оказались в доме Фицджелдера. Нам повезло, и мы смогли улизнуть. Если бы не мой маскарад, возможно, сейчас меня бы здесь не было.
– Так вот откуда эти усы.
– Да. Так могу я укрыться?
– Нет, – ответил Энтони и, повернувшись на бок, обнял ее за талию.
Боже, она так хотела бы его ненавидеть, но не могла! Энтони притянул ее ближе к себе, и Джулия против собственной воли прижалась к нему.
– Так лучше? – спросил Энтони.
– Нет, – ответила Джулия, но это было неправдой.
– Так значит, на представлении ты и подслушала, как Фицджелдер планирует меня убить? Он так просто болтал об этом со своими приятелями?
– Разумеется, нет. Я пыталась помочь Софи бежать, и мы прятались в холле.
– И отчего же убегала Софи?
Его поза была собственнической, и большой палец ритмично поглаживал ее грудь. Сосок Джулии напрягся, тело же напомнило о болезненной пустоте, которая никуда не исчезла. Джулия тяжело вздохнула и попыталась не обращать внимания на тепло его тела, на его прикосновения. Ей пришлось использовать все свое мастерство, чтобы не выгнуться ему навстречу, моля о большем.
– Софи нужно было сбежать от твоего ужасного кузена, – наконец сказала Джулия. – Софи служила у него горничной, и он ужасно с ней обращался – должно быть, так ведут себя все в вашей семье.
– Может, прекратишь читать мне лекции о подобающем поведении и скажешь правду?
– Я и говорю тебе правду!
– Ты услышала, что Фицджелдер собирается убить меня, и привезла с собой Софи, чтобы спасти меня?
– Да.
– Но почему ты была так уверена, что он не просто угрожает, а собирается действовать?
– Он… он говорил весьма решительно.
– А что еще он хотел сделать? Что он собирается предпринять по отношению к матери?
– Не знаю! Полагаю, он готов придать огласке то, что ему о ней известно.
– Но что это даст ему, если я умру? Непохоже, что у него есть шанс стать наследником. Нет, Джулия, есть что-то еще, о чем ты не говоришь мне.
Возможно, потому, что он действительно многого не знал. Почему бы ему не оставить эту игру в вопросы и ответы и не сосредоточиться на том, что он делает? Его руки были такими теплыми, а прикосновения такими нежными, что Джулия почти поверила, что на этот раз Энтони не все равно.
Но наслаждение прервалось слишком быстро. Он оборвал ласки и повернул ее лицо, чтобы посмотреть в глаза.
– Зачем Фицджелдеру убирать меня с дороги, если он собирается использовать то, что знает, против моей матери? Он ничего не получит – он все еще незаконнорожденный.
