– Нет, Зевс-громовержец, бог справедливости, верховный защитник. Может быть, оттого, что мог расстаться с жизнью, когда только появился на свет?
– А подробнее? – спросила Бейли, неожиданно заинтересовавшись. Усевшись поудобнее на прохладный бортик фонтана, она откусила от сэндвича еще немного.
– Его отец, Кронос, верил в предсказание о том, что будет повержен собственным ребенком, – так же как Кронос сверг своего отца. Рея, мать Зевса, каждый раз, когда у нее рождался ребенок, отдавала его мужу, чтобы он его проглотил. Но на этот раз Рея решилась обмануть Кроноса и вместо ребенка дала ему проглотить запеленатый камень. Зевса воспитала нимфа на Крите. Повзрослев, он вернулся к отцу и заставил его выплюнуть своих братьев и сестер. Вместе они начали борьбу против Кроноса.
Бейли слушала, почти не дыша. Интересно, ей показалось, что голос Матео изменился, когда он говорил про мать Зевса, которая, чтобы спасти сына, отказалась от него?
– А что потом? – спросила она, когда Матео замолчал.
– Зевс стал повелевать небом, а также вмешиваться в жизнь смертных. У него было много детей.
– А сколько у него было жен? – заинтересовалась Бейли.
– Боюсь, что у него было очень много детей, рожденных в результате, выражаясь современным языком, интрижек со многими богинями и смертными женщинами.
– Да уж, не повезло деткам!
– Это точно.
Бейли посмотрела на профиль Матео: высокий лоб, прямой нос, четко очерченные, чувственные губы. Да, ее заинтересовал не только Зевс, но и рассказчик о нем. Другой вопрос, что вообще-то жизнь Матео Селеки ее не касается. Впрочем… Завтра они расстанутся. Если не задать вопроса, то вообще не получишь никакого ответа.
– Извините, Матео, но можно вам задать личный вопрос?
– Задать можно. Но вот право отвечать на него, я оставляю за собой. – Матео с улыбкой посмотрел на Бейли.
– Конечно. Ваша бабушка сказала, что вы уехали из Каза-Буоны, когда вам было двенадцать…
Матео помедлил – это длилось всего секунду, но его сомнение было очевидным. Тем не менее он ответил:
– Мой отец перебрался в Австралию, считая, что здесь больше возможностей для роста. Отец был бухгалтером и хотел, чтобы и я получил высшее образование.
– И вы с тех пор живете в Сиднее?
– Да, – кивнул Матео и добавил: – Но я путешествую при любой возможности.
– Чувствуете себя австралийцем?
– В некоторой степени.
Больше ничего уточнять он не стал и погрузился в молчание. У Бейли были еще вопросы, но она поняла, что хозяин приютившего ее сегодня дома не желает говорить о своей личной жизни. В общем-то его можно было понять: завтра они расстанутся и забудут о существовании друг друга.
Одна из статуй привлекла внимание Бейли. Она подошла к ней и провела рукой по холодному камню. Статуя изображала мать, склонившуюся над ребенком, которого она держала. Скульптура воскресила в памяти Бейли воспоминания о ее собственной матери, о том, какой любящей и заботливой она была. Бейли будет ее всегда не хватать…
– Этот ребенок… Это не Зевс, когда он был младенцем? – спросила Бейли, глядя на фигурку ребенка.
Матео подошел и остановился у нее за спиной:
– Нет. Больше символизирует то, чем я занимаюсь.
Его профессия. «Акушер, причем один из лучших в Австралии», – говорила его бабушка, и не один раз.
– И скольким детям вы помогли появиться на свет, доктор Селека? – спросила Бейли, разглядывая статую женщины с мягкой, любящей улыбкой.
