– Если так, почему сестра с тобой не заговорила?
– Вероятно, это была сестра, которая выдала меня отцу, когда я сбежала с тобой. Похоже, она боялась моей реакции. И не напрасно! Если бы она этого не сделала, тебя бы не избили до полусмерти и не отправили на каторгу в другую часть света.
– А мне странно думать, что если бы не она, то мы могли бы благополучно добраться до Шотландии и пожениться. Но мы были очень молодыми. Слишком молодыми для брака.
Калли тоже так считала, но она полагала, что несмотря на молодость у них бы все получилось в браке.
– В конце концов я все равно вышла замуж, но за мужчину втрое старше меня.
– Как получилось, что ты носишь фамилию миссис Матиас Одли? Твой муж ведь был не Одли? Ты бы об этом упомянула, когда мы пытались спасти тебя от этого брака.
– Его звали Мэтью Ньюэлл. Я выбрала имя Матиас, потому что оно похоже на настоящее имя, но отличается. – Калли печально улыбнулась. – А фамилию Одли взяла в память о своем давно погибшем друге детства.
– Я польщен. Ньюэлл был плохим мужем? Надеюсь, что нет. Я часто об этом думал. Будь я из тех, кто молится, молился бы за то, чтобы он хорошо с тобой обращался.
Калли замялась, размышляя, как лучше объяснить это.
– Он был добрым. Мне мог достаться муж намного хуже. Но у него было сложное положение на Ямайке, а он предпочитал избегать конфликтов, отчего возникало еще больше проблем.
– По крайней мере, он с тобой нормально обращался. – Гордон чуть заметно улыбнулся. – Я хочу знать, сколько у нас детей. Кто-нибудь из них похож на меня?
– Их двое, и ни один не похож на тебя. – Калли помолчала, думая, как он отнесется к ее следующим словам, а потом произнесла: – Они квартероны.
Внимание Гордона было сосредоточено в основном на том, какой красивой женщиной стала Калли и как мало скрывает ее полупрозрачная сорочка. А еще на усилиях, которые ему приходилось прикладывать, чтобы его интерес не был замечен. Когда они были детьми, он совсем не думал о ее внешности, Калли была для него лишь озорной девчонкой с золотисто-рыжими волосами и веснушками. И услышав, что какой-то плантатор хочет жениться на ней, потому что она очень красива, поразился. В том возрасте, если бы Гордон подумал о внешности Калли, он описал бы ее как хорошенькую, но ничего особенного. Привыкнув к ней, он не замечал классическое совершенство ее черт и плавную грацию движений. С тех пор она немного поправилась, но как раз в нужных местах.
Гордон заставил себя переключить мысли с восхищения Калли на обдумывание того, о чем она только что сказала.
– Квартерон означает на четверть африканец и на три четверти европеец? Твой муж был наполовину африканцем?
– Нет, он был англичанином, как ты и я.
– Значит, его первая жена была наполовину африканкой?
– Нет. – Калли вздохнула: из-за того, что Гордон так спокойно отреагировал, напряжение немного отпустило ее. – Это сложная история. Они мои пасынок и падчерица. Родных детей у меня нет, но я считаю их своими, хотя в них не течет моя кровь.
Гордон подозревал, что на Ямайке вопросы, связанные с их расой, осложняли жизнь Калли. Но она явно любила своих падчерицу и пасынка, и он хотел узнать о них больше.
– Я хочу услышать всю историю, – произнес он. – Мое любопытство с годами не ослабело.
Калли посмотрела на него с улыбкой:
– И это по-прежнему навлекает на тебя неприятности?
– Постоянно. Но я пришел к выводу, что любопытство не лечится. А ты тоже это поняла?
