– Вероятно, у меня было меньше возможностей потакать своему любопытству, однако оно все равно не исчезло, – призналась она. – Оно просто было подавлено.
Гордон предположил, что дело было в ее обязанностях и ответственности.
– Ну, так что это за длинная сложная история о твоих детях?
Калли нахмурилась:
– Мне придется рассказать о своем браке, в нем корень всех сложностей.
– Я слышал, как ты поклялась отцу быть хорошей послушной женой, чтобы он не забил меня до смерти. Той ночью ты заплатила высокую цену за нашу общую глупость.
– Мы оба заплатили, но твоя цена была выше. – Калли отбросила со щеки золотисто-рыжую прядь. – Сама я бы не выбрала брак с Мэтью, но он был порядочным человеком. Из того, что слышал, когда находился в гостях у моего отца, он заключил, что у меня бунтарский характер и я соглашусь уехать в новые экзотические края. Он был готов жениться во второй раз, ему понравилась моя внешность, вот он и попросил моей руки.
– А твой отец был рад избавиться от тебя, да еще и с выгодой, – сухо промолвил Гордон.
– Да. К счастью, Мэтью оказался гораздо более приятным человеком, чем мой отец. Кстати, о моем отце, он жив или умер от апоплексического удара?
– Неизвестно. Я даже не знаю, жив ли мой собственный отец. С тех пор, как меня утащили и посадили за решетку, я не слышал никаких новостей ни из Кингстон-Корта, ни из Раш-Холла.
Гордон был так сильно избит, что почти не сознавал, что происходило до того, как его погрузили на корабль, который должен был отправиться в колонию.
– Прежде чем я смог вернуться в Англию, прошли годы, и к тому времени моя семья меня уже не интересовала.
– Если нам повезет, оба наших отца уже отправились в мир иной, в место намного более жаркое, чем Ямайка, – усмехнулась Калли. – Кстати, Карибы показались мне прекрасными, хотя рабство отвратительно.
Гордон поморщился:
– Перевозку рабов из Африки отменили и давно пора запретить само рабство, но у очень многих плантаторов значительная часть их капитала связана с рабами, поэтому они утверждают, будто не могут себе позволить освободить их. Отвратительная ситуация.
– Именно это сказал Мэтью, когда я пыталась убедить его дать его рабам свободу. Плантация, соседняя с нашей, принадлежала квакерам. Они своих рабов освободили и тем, кто пожелал остаться, стали платить жалованье. Но Мэтью заявил, что у него недостаточно денег, чтобы сделать то же самое. – Калли вздохнула. – Если сравнивать с другими рабовладельцами, то он был лучше большинства. Разрешил мне взять деньги на строительство церкви для рабочих и закрывал глаза на то, что я хожу в жилища рабов, чтобы учить их читать и писать.
– Это ведь незаконно?
– Да, но Мэтью не вмешивался. Мы с ним стали друзьями. Ему нравилось иметь хозяйкой дома молодую красивую жену, и он был не очень требовательным. Мы неплохо ладили друг с другом, пока я не обнаружила его любовницу и их детей. Это было… настоящим потрясением.
– У многих мужчин есть любовницы, но неожиданно узнать… Наверное, тебе было больно. Как это случилось?
– Однажды я поехала кататься верхом не в том направлении, как обычно, и наткнулась на милый маленький коттедж, построенный в таком месте, которое было трудно найти, хотя он находился и недалеко от хозяйского дома. Возле коттеджа был Мэтью с Сюзанной и детьми. Она была красивая… и мне стало ясно, что они счастливая семья. – Калли глубоко вздохнула. – Это был один из тех моментов, которые резко меняют жизнь человека.
