Хапаю ртом воздух вперемежку со снежной крупой – дыхалка совсем подвела.
Витька трясёт меня:
– Вставай, репа старая, не понесу! Слышишь? Вставай!
Поднял меня с трудом. Я ноги еле перебираю. Откуда у Витяя силы? Тянет вперёд. А впереди – ничего, кроме всё той же стены снега.
– Будем кружить, – кричит в ухо Витя, – наткнёмся на что-нибудь, не на балок, так на буровую.
Да, думаю, хрен на неё наткнёшься, будем кружить вокруг да около. Но ответить не могу, сил совсем не осталось. И не паникую, спокойствие какое-то жуткое навалилось. Безразличие.
Сейчас даже смешно. А ведь это была настоящая трагедия. Всё испытал тогда: и страх, и отчаяние, и жалость к себе. Если бы не Витька, не вышли бы.
Правда, надо заметить, наткнулся на кабель-то я. В очередной раз повалился в снег. Решил больше не вставать. Витя, может, один без меня и отыщет балок или в буровую упрётся. А я – пасс. Не ходок. Только вдруг чувствую под собой что-то твёрдое. Рукой шарю – кабель! Целая бухта кабеля. Вспомнил: это ж мы с Володей Утяновым тянули его от балка, да бросили… Потом другой протянули – потоньше. Вот тут-то я испытал такой прилив! Словно сама жизнь ударила хмельной струёй. Считай, заново родился.
По этому-то кабелю, как по канату, мы и притянулись к своему балку. Добрались до двери, над дверью лампа светит – праздник! Ввалились в балок, как два куля, и лежим на полу. Поверишь? – Плакал. Не то от жалости, не то от радости. Такие вот именины! А и действительно, в один день получилось сразу три дня рождения: один у меня, два у Витьки.
Затопили капельницу, залезли в спальники из собачьего меха и – богатырским сном до утра. А утром открываю дверь: кругом чисто, метели как не бывало. Смотрю на мир Божий и думаю: вот где-то здесь мы с Витяем за жизнь вчера боролись, погибали. Может, даже вот на этом месте, где до балка всего-то два метра с небольшим. Какая случайность наша жизнь! Как трагично и смешно многое, что мы делаем. И как иногда легко выбираемся из, казалось бы, безвыходных ситуаций. А в другой раз не можем одолеть самых простых на первый взгляд вещей. Почти никогда об этом не задумываемся. А случись что, начинаем задним числом философствовать.
Читал я как-то раз отчёт одной американской экспедиции. В июне 65-го года при похожих обстоятельствах исчез с лица земли геофизик Карл Диш, было ему 26 лет от роду, ровно как нашему Вите-имениннику. Во время пурги взял он курс на основное здание станции «Мак-Мёрдо», да, видно, промахнулся. Уже потом его следы обнаружили на расстоянии шести с половиной километров от станции. Дальше следы уходили в вечность. Больше никто и никогда не видел Карла Диша на этой планете.
Конечно, красиво умереть не запретишь. Но нелепо, согласитесь! А нам было суждено остаться в живых. Честно скажу, не знаю: что лучше?
Пока, наверное, второе – жить. А дальше – посмотрим.
Такие вот именины…
Чилингаров из «Затерянного мира»
Кто в нынешнее время не слышал о Чилингарове? Можно быть уверенным, что даже тинейджер в мешковатых штанах и с бутылкой пепси, у которого в голове звучит исключительно рэп, а телевизионная передача «Дом-2» является единственным информационным контактом с внешним миром, на вопрос, знает ли он Артура Чилингарова, обязательно ответит: «А то!!!»
Мне пришлось встретиться с легендарным полярником, будущим орденоносцем и депутатом Госдумы, когда он ещё и не мечтал о восхождении на вершину власти. Хотя методично и упорно шёл к ней, возможно и не сознавая этого. В неполные тридцать лет Артур Николаевич был уже начальником созданной им комсомольско-молодёжной дрейфующей станции СП-19 («Северный Полюс – 19»). И в самом начале семидесятых его мужественное бородатое лицо, покрытое изрядным слоем арктического инея, глядело на нас со страниц комсомольских газет и журналов.
