МАРИЯ БАРДОВОЛОАСАЯ. Как можешь ты так говорить?
РОНАН. Мне войн достаточно, а в прочие влезать я не могу. Нам путь на запад.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (отвращение). Он наслаждался мыслью о голодных псах и его миссией в холмах.
РОНАН. Он нас не обманул, мы вышли невредимы. За что его теперь нам рисовать в уме и все его дела, когда он в прошлом и нет его?
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (мешает бульон). Ты прав, покончим с этим неприятным случаем. Когда же уточнил, что мы идем на запад, он вспомнил Мона, варвара, и его племя. Мы тащим книгу именно в те земли, где обитает он?
РОНАН. Близка к разгадке и стоишь близко к освобождению.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Хочешь им нести все тексты, что сочинил. Я это теперь знаю. Но вот зачем меня ты тащишь к тем, кто с женщиной обходится так грубо, как никогда бы мрак не обошелся бы.
РОНАН. Я с поля боя встал, когда кишки тащились по грязи, и я старался их впихнуть обратно. Но, как ты думаешь, откуда силы были у меня? Кто дал мне их?
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не могу знать. Любовь, к примеру?
РОНАН. Тот день был омрачен дождем, а солнце было где-то рядом. И я хотел в последний раз им насладиться, чтоб смело бросить своё тело и уйти в мир мрака. Вдруг луч осветил затылок мой, и я услышал гром и голос молний. Он возвещал, чтоб я вставал, ведь дело есть еще, что предстоит свершить для тех народов, что в юности сейчас своей толкают камни по земле и зажигают огнища повсюду. Такой огонь пришел ко мне спустя два года, когда я излечился и стал я вспоминать о том, что было сказано.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Стал посланником?
РОНАН. Мы в этом мире зовем их так. Но я тащу всю память войн и всех сражений. Я все еще и воин. И память, прошлый опыт – огненные вши. Не дают они покоя.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не сомневался?
РОНАН. Я здесь с тобой, живой и тело прежних сил, мне кажется. Чуда не находишь здесь?
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. До прежних войн ты брал перо? Ты сочинял?
РОНАН. Я и читать не мог, но после боя вспомнил все, что не было со мной. События, что не происходили, я вспомнил ясно.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не можешь описать?
РОНАН. Расцвет и грозные машины. Народы, о которых мы сказали б – боги. Они умеют плыть во времени назад, вперед, по сторонам. Владеют знанием о том, что движет все планеты и там рука их тоже есть. Такое странное видение.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Я не видела чудес. Теперь я слышу.
РОНАН. На то, что я сказал, храни молчание!
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Пусть вырвут мне язык.
РОАНАН. Вся суть уже мертва в словах, что я сказал. Но для тебя – все так должно быть.
Гром. Ронан отвлекается, а Мария подсыпает траву Ридброда в отвар.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Отвар почти готов. Все будет подано через минуту.
РОНАН. День отнял все силы.
Он закрывает книгу ключом и берет из её рук чашу с бульоном.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Помолимся богам?
РОНАН. Нет нужды. (Пьет). Не зря я взял тебя в поход. Прекрасный суп.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Тебе бы нужно спать. Ложись и ни о чем не думай. Я буду на стороже.
РОНАН. Силы мне нужны для движения вперед, ты права, Мария.
Ронан вешает ключ на шею и засыпает быстро. Мария сладостно ждет. Короткая игра на скрипке.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (пытается разбудить). Ронан! Медведь в пещере! Доставай же меч!
Нет ответа. Она снимает с него ключ, открывает книгу и пытается читать.
МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (напряжение). Что мне делать, боги? Я не могу понять здесь суть! Как мне распознать слова, когда мне выпала возможность здесь, сейчас, рабыней? (Отбрасывает книгу). Бессмысленное дело!
