Но замок оказался починен с помощью стальной проволоки. Прикручена она была неуклюже, но со своим заданием справлялась. Замок отныне был исправен. Футляр спустили вниз. И призванная для опознания завхоз подтвердила, что футляр – тот самый, списанный за ненадобностью и негодностью.
– Вот тут инвентарный номер на боку, сходится с записями. Этот футляр я отдала Максиму Сергеевичу.
– Но как же он затащил его наверх? – изумился полицейский. – На четвертый этаж! Он наверху и не бывает никогда.
Но это была не единственная странность, связанная с футляром.
– Посмотрите, он весь в разводах. И это не просто пыль – это высохшая уличная грязь.
И еще на футляре нашлись клочки мха, застрявшие кое-где в щелях. Создавалось такое впечатление, что футляр сначала положили на покрытое мхом место, а потом протащили немного вперед.
– И еще тут есть следы свежего гудрона.
Мох, гудрон и грязь – все это в изобилии имелось на крыше. Мох там рос постоянно. Свежим гудроном рабочие замазывали швы в крыше. А уличная грязь бралась там откуда-то сама собой.
– Ясно, этот футляр провел какое-то время наверху на крыше.
– Что же? Все-таки стрелял Максим Сергеевич?
Сомнения охватили Валентину Сергеевну.
Конечно, в центре Максима Сергеевича никто сегодня не видел. И сам Максим говорит, что находится на больничном, тяжело болеет. Но ведь за руку его никто не держит, и где он бывает, не контролирует.
Максим мог сказаться больным, а сам прийти сюда и заранее забраться на крышу.
– Максим ваш был на крыше или кто другой, а футляр этот мы обязаны забрать на экспертизу.
Несмотря на то что сейчас футляр был пуст, полицейские не исключали такой возможности, что еще недавно в нем находилось что-то для них в высшей степени интересное.
– Посмотрим, для чего этот футляр использовался. И кто его использовал.
К себе в кабинет Валентина Петровна в тот день добралась не скоро. Она чувствовала себя весьма странно.
С одной стороны, ей было жаль Максима Сергеевича, которого полиция явно отнесла к числу подозреваемых в совершенном преступлении. А с другой стороны, мысль о том, что убийца долгое время находился где-то совсем рядом, необыкновенно бодрила пожилую преподавательницу.
Сама она не задумывалась, что такое в принципе возможно, но только ровно до тех пор, пока один из полицейских не сказал:
– Вам так принципиально, чтобы злодеем оказался кто-то другой из ваших коллег?
– Почему обязательно из коллег?
– Потому что даже если это и не Максим Сергеевич стрелял, то все равно преступником окажется кто-то из сотрудников вашего замечательного эстетического центра.
И пока Валентина Петровна хлопала глазами, полицейский продолжал развивать свою мысль:
– Из какого именно кабинета можно забрать футляр от контрабаса, знали только сотрудники – это раз! Доставить громоздкий футляр на крышу незаметно для окружающих мог тоже только кто-то свой – это два! И, наконец, три – сегодня после покушения или почти сразу после него все выходы из центра были перекрыты. Преступник просто не сумел бы его покинуть. Но все дело в том, что преступнику и не было нужды скрываться. Он спокойно избавился от приметного комбинезона и оказался в обычной одежде учителя, затесался в ряды своих коллег и вместе с ними охал и ахал над случившимся.
Прибывший на место преступления следователь подтвердил мнение оперативника:
– Да, стрелял кто-то из своих. Поэтому-то никого постороннего в здании школы вашими коллегами зафиксировано и не было.
