Преступления против жизни в странах общего права - страница 37

Ряд уголовных кодексов штатов при этом исключает ответственность за самоаборт[193].

Таким образом, в настоящее время и на федеральном уровне, и на уровне штатов можно констатировать наличие двойственного подхода к проблеме регулирования абортов: легализация абортов на раннем сроке беременности и придание характера преступления искусственному прерыванию беременности, когда погибает жизнеспособный плод.

Возможное изменение правовой позиции Верховного суда США, которого так опасаются сторонники легальных абортов, едва ли, по нашему мнению, приведет к немедленной криминализации абортов, поскольку за практически 40 лет существования решения Roe v. Wade подавляющее большинство штатов на конституционном уровне признало право женщины самостоятельно определять судьбу своей беременности, разумеется, с учетом известных ограничений[194].

Вместе с тем криминализация умерщвления плода при одновременной легализации искусственного прерывания беременности уже породила на практике массу проблем, которые с неизбежностью должны были появиться в столь абсурдной ситуации – женщины, по той или иной причине потерявшие ребенка, сталкиваются с предъявлением обвинений в убийстве. 24 июня 2011 г. The Guardian опубликовала статью, в которой приводились наиболее вопиющие случаи предъявления подобных обвинений[195].

В частности, обвинение в тяжком убийстве было предъявлено Ренни Гиббс, которая в декабре 2006 г. родила мертвого ребенка на 36-й неделе беременности. Девушка, забеременевшая в возрасте 15 лет, страдала от кокаиновой зависимости, и, несмотря на то что употребление наркотиков не было названо причиной смерти младенца, ее обвинили в тяжком убийстве с особой жестокостью, за которое в штате Миссисипи назначается пожизненное лишение свободы. Гиббс стала первой женщиной в штате, обвиненной в тяжком убийстве своего нерожденного ребенка. В апреле 2014 г. окружной суд штата Миссисипи принял решение о прекращении производства по делу об обвинении в тяжком убийстве, поскольку толкование положений уголовного закона не позволяет предъявить подобного обвинения.

В 2011 г. в Индианаполисе 34-летняя Бей Бей Шуай провела в камере предварительного заключения без права на освобождение под залог три месяца после того, как ей было предъявлено обвинение в тяжком убийстве и покушении на умерщвление плода. Находясь на 33-й неделе беременности, женщина после ссоры с сожителем совершила попытку самоубийства, выпив крысиный яд. В больнице ее удалось спасти, и через неделю она родила девочку, которая спустя четыре дня скончалась. Под давлением общественности обвинитель предложил сделку с правосудием, по условиям которой она признавала себя виновной в преступной небрежности.

В марте 2015 г. в штате Индиана к 20 годам лишения свободы была приговорена Пурви Патель за умерщвление плода (feticide) и оставление в опасности ребенка (neglect of a child)[196]. Несмотря на весьма неоднозначные обстоятельства дела и критику доказательств, представленных стороной обвинения, присяжные заседатели признали женщину виновной в вытравливании плода и последующем его оставлении в опасности. Пурви Патель, проживавшая в Грейнджере, обратилась в больницу с обильным маточным кровотечением. В ходе осмотра и оказания медицинской помощи из полости матки была извлечена плацента, после чего врач обратился с заявлением в полицию, поскольку были серьезные основания полагать, что имели место роды и появившийся на свет ребенок нуждается в срочном оказании медицинской помощи. После этого женщина призналась, что родила мертвого ребенка, труп которого положила в пластиковый пакет и выбросила в мусорный бак. Прибывшие на указанное место полицейские действительно обнаружили труп младенца, рожденного примерно на 25–28 неделе беременности.