Претворяя мечты. Книга, которая меняет жизнь - страница 10

Она была великолепна: длинное, черное, облегающее платье очень элегантно сидело на ней и подчеркивало ее стройное, молодое тело. Она была невысокого роста, почти на голову ниже меня, но это был идеальный рост. Черные туфли с высоким каблуком идеально подчеркивали ее бедра, и делали ее почти наравне со мной. Черные волосы были распущены, причем их длина была почти до пояса. Они были шикарны. Руки ее были очень худенькие, и кончики пальцев рук подчеркивал красивый маникюр, причем каждый ноготь отличался от остальных, и ей это очень шло. Белый лак с небольшими узорами и блестками на каждом пальце придавали ей какую-то загадочность. Лицо же ее было почти лишено косметики. Меня словно било током, когда я смотрел на нее. Я не мог отвести от нее взгляд, и, спустя мгновенье, она немного засмущалась и опустила глаза, и тогда только я пришел в себя и попросил рассказать, что это за место.

Это была художественная галерея, и она любезно предложила провести мне личную экскурсию. Оказалось, что она рисует картины, и это была выставка молодых художников, на которой есть и ее работа. Это было очень интересно. Мне очень нравились творческие люди. Я сам когда-то рисовал и писал стихи, но забросил все это. Картины на выставке были разные, какие-то мне действительно понравились, какие-то нет.

Наконец, мы подошли к стене, где висело и ее полотно. Она захотела, чтобы я угадал, какая именно из картин ее. Когда-то в детстве я тоже рисовал и мечтал даже стать художником, но почему-то все это осталось лишь мечтами. На секунду я расстроился, но сразу же взял себя в руки. Смотря на Аню, я все больше и больше восхищался ею.

Я не торопился с выбором и внимательно изучал каждое полотно, вспоминая, какого это – творить. Так как когда-то я рисовал, я знал, что каждый художник имеет свой почерк, и каждый так или иначе выражает то, что у него на душе.

Все картины, которые были представлены на этой стене мне очень понравились. Все они были неплохие, но были две особенные. Они меня и зацепили, но я не торопился с ответом. Уверенности, какое ее полотно у меня не было, а для меня это было дело чести. Я должен был ответить верно. По картине можно было многое сказать о ее авторе, то же самое можно было предположить, какой будет картина того или иного человека. Я смотрел на Аню и думал.

Сейчас для меня не важна была ее внешность, я смотрел внутрь нее, словно рентген. На какое-то время для меня ничего не существовало, кроме нее. Она немного удивилась, но молчала и смотрела мне прямо в глаза. «Так… Прямой взгляд, – значит уверенная. Что еще? Осанка очень прямая, скорее всего знает себе цену. Глаза умные, видно, что знает, чего хочет, следовательно, пробивная и целеустремлённая».

Мне нужно было сделать выбор между двумя полотнами. На первой изображена влюбленная пара с видом на Эйфелеву башню – прекрасное зрелище. Картина действительно достойна похвалы. На второй, сцена дворовой драки. Толпа мальчишек и девчонок яростно размахивала руками и ждала зрелища. В центре было двое мальчишек. Оба в крови, грязные и уставшие. Один был на земле, второй помогал ему подняться, дав ему свою руку. Картина была как живая. Чувствовалось это напряжение, кровь, пот и крики.

Я понимал, о чем была эта картина. Часто в своей жизни я встречался с этим – идти против мнения толпы. Было видно, как зрители хотят продолжения, хотят крови, но этот мальчишка имеет твердый стержень, и вместо того, чтобы добить соперника, он помогает ему подняться.