«Вот он, папа Лев X Медичи. Как же интересно посмотреть на него вблизи. С него и начну», – подумала Карина и направилась по направлению к понтифику. Тот заразительно хохотал над какой-то шуткой, которую ему шептал на ухо разряженный карлик. Наверное, придворный шут. С другой стороны сидел красивый черноволосый мужчина, который тоже улыбался шутке карлика. Их кубки были наполовину пустыми и Карина предложила им вина.
– Наливай, наливай побольше, карина, – сказал понтифик, очевидно, имея в виду, что она хорошенькая. Ведь не мог же он знать её имя. – Раз бог дал нам папство, так насладимся же им! Пусть всем наливают вина! И еды ещё несите для моих дорогих гостей! Микеланджело, а ты почему так мало ешь? – обратился он к мужчине, который сидел слева от него, после молодого, худощавого человека с длинными волосами до плеч и изможденным лицом.
Карина завертела головой, чтобы посмотреть на Микеланджело, и увидела мужчину лет 40 с короткими, волнистыми темными волосами и небольшой бородкой.
«Это же Микеланджело Буонарроти! – подумала она. – Вот здорово, надо и ему вина подлить. И женщина направилась к скульптору.
– Умеренность в еде мне отец привил с детства, ваше Святейшество, – ответил Микеланджело. – Вы же помните, в доме вашего почтенного батюшки я тоже немного ел. Еда отнимает время, которое я посвящаю моей супруге – скульптуре, и моим детям – статуям.
– Вот ты всегда такой был, Буонарроти, нисколько не изменился, – сказал папа. – Чуть что, сразу сбегал в сады что-то ваять. Но теперь, когда я стал папой, я хочу, чтобы ты всегда был при мне. Участвовал в охоте, присутствовал на всех банкетах, был в моей свите. Вон, посмотри на Рафаэля Санти, – папа показал на того самого молодого изможденного человека рядом с Микеланджело. – Он тебя на 8 лет моложе, а успевает все: и работать, и на банкеты приходить, и с женщинами встречаться. А картин и фресок сколько уже написал! Ты же только плафон Сикстинской капеллы закончил, да какую-то картину во Флоренции выполнил.
– Я не художник, я скульптор, – вспыхнул Микеланджело. – А плафон я расписывал лишь по принуждению вашего предшественника его Святейшества папы Юлия II. Сейчас мне надо закончить его похоронный монумент и я с удовольствием этим займусь. Там ещё очень много работы. Поэтому разрешите откланяться, ваше Святейшество. Меня ждет работа.
Он удержал руку Карины, которая собиралась подлить ему вина, и сказал ей:
– Спасибо карина, не надо. Хватит уже пить, надо делом заниматься. Не люблю я такое пустое времяпровождение.
Микеланджело поднялся и вышел из-за стола, а папа вдогонку ему пробормотал:
– Ладно, иди пока к своим статуям. А я ещё подумаю, как тебя от них оторвать. Нечего на почившего понтифика работать, новый папа – новые заказы.
«Такое ощущение, что здесь все знают моё имя, – думала Карина. – Ну что же, очень удобное имя. Мне сегодня вдвойне повезло – и Микеланджело увидела, и Рафаэля Санти. Может и Леонардо да Винчи где-то здесь?»
Она подошла с кувшином вина к Контессине Медичи. Та узнала её, улыбнулась и протянула бокал.
– Присаживайся рядом, паломница. Отдохни немного и выпей со мной вина, поешь мяса. Вы же кроме риболлиты ничего не ели.
– А это возможно сидеть рядом с такой важной синьорой, как вы? – спросила Карина.
– Конечно, раз я разрешаю, значит можно. Мой дорогой отец никогда не делал разницы между аристократами и простыми людьми. Для него была важна личность и талант. А ты, я вижу, женщина необычная, не простого сословия.
