– Ваш тыкающий иглой мерзавец.
– Так он врач? Я приняла его за коммивояжера.
– С чего вы решили, что он коммивояжер?
Джилли нахмурилась:
– Точно не знаю.
– Очевидно, что он – один из врачей-безумцев.
– Почему тогда он отирается в мотеле, набрасывается на людей, крадет автомобили? Почему просто не убивает пациентов в палатах интенсивной терапии, как ему и положено?
– Вы в порядке? – Дилан всмотрелся в собеседницу. – Вы неважно выглядите.
– Меня чуть не вырвало, но я сдержалась, потом снова чуть не вырвало, но я опять сумела подавить тошноту. Это последействие анестетика.
– Какого анестетика?
– Может, хлороформа. Этот безумный коммивояжер… – Она покачала головой. – Нет, вы правы, он врач. Коммивояжеры не пользуются анестетиками.
– Меня он просто ударил по голове.
– Вот это больше похоже на коммивояжера. Я должна позвонить копам.
– Это не вариант. Он сказал вам о профессиональных киллерах, которые уже едут сюда?
– Я рада, что они не любители. Если уж тебе суждено погибнуть насильственной смертью, хотелось бы, чтобы тебя убили быстро и эффективно. Но вы ему верите? Он бандит и автомобильный вор.
– Думаю, тут он говорил правду.
– Он лживый мешок дерьма, – настаивала Джилли.
Взгляд Дилана сместился куда-то за спину Джилли, и она, услышав шум моторов, повернула голову в ту же сторону.
За автостоянкой тянулась улица. На противоположной стороне находился склон, по его вершине проходила автострада, следовавшая путем луны, с востока на запад. Три внедорожника на слишком большой скорости спускались по дуге съезда, соединяющего автостраду и улицу.
– …свет, иллюминация, радиация, луч…
– Шеп, думаю, ты начал повторяться, – заметил Дилан, не отрывая взгляда от внедорожников, одинаковых, как капли воды, черных «шевроле-субербан». Их стекла, затемненные, как лицевой щиток Дарта Вейдера, полностью скрывали сидящих внутри.
– …яркость, сияние, блеск…
Не снижая скорости, первый «субербан» проскочил мимо знака «Стоп» в нижней части съезда и наискось пересек пустынную улицу. Она тянулась вдоль северной границы участка, который занимал мотель, тогда как въезд на автостоянку находился на восточной стороне, куда выходил фасад здания. Проезжая мимо знака «Стоп», водитель первого «субербана» продемонстрировал полное неуважение к правилам дорожного движения, касающимся съезда с автострады. Теперь показал, что ему плевать и на правила движения по городским улицам. «Субербан» забрался на бордюрный камень, пересек тротуар, потом зеленую полосу, разбрасывая колесами комья земли, траву и цветы, со второго бордюрного камня скатился на асфальт автостоянки в каких-нибудь шестидесяти футах от Джилли и, набирая скорость, помчался на запад, к заднему фасаду мотеля.
– …сверкание, отсвет…
Второй «субербан» следовал за первым, третий не отставал от второго. Вновь из-под колес полетели земля, трава, цветы. Но на автостоянке второй внедорожник повернул на восток, вместо того чтобы догонять первый. Третий покатил на Джилли, Дилана и Шепа.
– …мерцание, блик…
В тот самый момент, когда Джилли подумала, что внедорожник раздавит их троих, и решала, в какую сторону отпрыгивать, вправо или влево, не говоря уж о том, что к ее горлу вновь подкатила тошнота, водитель третьего внедорожника показал, что тоже мастерски владеет автомобилем. Нажал на педаль тормоза с такой силой, что «субербан» едва не встал на передний бампер. Четыре мощных прожектора, смонтированные на крыше, ранее темные, вдруг включились, просветив всю троицу буквально до мозга костей.
