– Нам дальше в разные стороны – тебе на Болотную, а мне, в другую сторону – на Смоленское кладбище. Я обычно там и ночую, и халтурку иногда нахожу, на памятнике надпись выбить, или еще что. Если что не заладится – приходи ко мне, на кладбище. Ты парень молодой, сильный, я помогу маленькую денежку заработать.
– Спасибо, на добром слове! На кладбище я всегда успею, – усмехнулся Леонтий в усы… Меня ждут, обещали помочь. На завод хочу, работать.
– Ну смотри… Иди, как я тебе рассказал, всех подряд не спрашивай, мало ли на кого нарвешься.. – Тихон развернулся, и Ленька долго видел его понурую спину со следами пыльных досок на спине, а потом бодро пошел вперед, откусывая кислое яблоко.
До Малой Болотной улицы Леонтий дошел довольно быстро, вход на лестницу оказался со двора, и он уверенно поднялся на третий этаж. На полутемной лестничной площадке, куда еле просачивался свет через витражные окна, было три двери, у нужной, на стене было большое количество звонков и записок с фамилиями. Дверь была приоткрыта и из щели валил дым от сгоревшей еды. Леонтий постучал в дверь, и не дождавшись ответа, вошел в полутемное пространство, завешанное сушащимся бельем. Раздвигая простыни, он продвигался по длинному коридору практически на ощупь, задыхаясь от вонючей гари.
Внезапно путь ему преградил крупный бородатый мужик со сковородкой в руке. Вид у него был устрашающий.
– Что тебе надо тут? – спросил он потягиваясь, но не проявляя агрессии и криво ухмыляясь, – видишь, остался без обеда, сжег все в дым....
– Дмитрия, Митьку я ищу. Он мне дал этот адрес, – и в доказательство достал листочек с адресом из кармана.
Мужик на листик не взглянул.
– Был такой! Да весь вышел. Пропал, даже вещи не забрал. Узелок вон стоит, вернее то, что от него осталось. Часть уже соседи растащили. Скоро год будет, как нет его, даже комната куда его поселили, занята. Хочешь посмотри, – мужик оказался разговорчивым.
– Боже мой, а что же делать теперь? Где искать? – Ленька чувствовал себя полностью выбитым из колеи. А мужик подтолкнул его к двери, где жил Митька.
Постучались и тут же, вдвоем и со сковородкой ввалились в комнату. На них с удивлением смотрела немолодая баба, сидевшая за столом, обрюзгшая с растрепанными седыми волосами в старом, заношенном халате.
– Что лезете, пьянь? – зло спросила баба, встала от стола и стала наступать на вошедших грузным телом.
– Вот к Митьке пришли. Расскажи, что знаешь, – неожиданно робко заговорил мужик со сковородой.
– Не знаю я его, не застала. И никто не знает, куда подался. Пропал, с работы не вернулся. А комната теперь моя! По закону! И не надейся, – на крик перешла баба.
– Тогда я пошел – нерешительно сказал Ленька, совершенно не понимая, что ему теперь делать и куда идти. Пошел по коридору к выходу, сопровождаемый приветливым мужиком, который по дороге поставил сковородку на закопченную дровяную плиту в огромной, проходной кухне.
– Не поминай лихом, – сказал мужик и закрыл за ним дверь.
Медленно спустившись во двор, Ленька подумал «Домой не вернусь!» и сжал кулаки. В животе сосало от голода, он давно не ел. Поэтому присел на нагретую каменную тумбу у арки на выходе из двора и достал свой неприкосновенный запас – рыбу. Хлеб давно кончился. Наспех перекусив и вытерев руки об себя, он решил посмотреть город. Не спеша пошел в сторону центра, в направлении того двора, где провел ночь. Решил, если что, снова переночует там.
