Причащенные любовью - страница 37

В комнате повисло молчание.

– Может быть, поужинаете с нами, Константин? – спросил князь.

– С удовольствием, ваше сиятельство.

За ужином князь Мерзликин много рассказывал про Дмитрия, было видно, что молодой человек очень болезненно переживает смерть друга. Эти рассказы, казалось, облегчали горечь утраты и ему, и родителям Елены. Но сможет ли эта боль когда-нибудь пройти до конца?

После ужина Константин стал прощаться:

– Прошу меня извинить, но мне уже пора. Благодарю за ужин. Завтра я уезжаю в Царское Село и вернусь через четыре дня, если позволите, я заеду узнать, как Елена?

– Конечно, князь, мы всегда вам рады.

Константин уехал, а князь и княгиня еще долго сидели в гостиной, но не разговаривали; каждый из них был погружен в свои тяжелые мысли.

Через две недели после известия о смерти жениха, Елена все также оставалась в постели. Она уже приходила в себя, но была словно кукла: лежала с открытыми глазами и просто смотрела невидящим взглядом перед собой. Доктор, который приходил каждый день, разводил руками.

– Ей уже в любом случае должно быть лучше, да легкие еще тревожат меня, но, похоже, дело не только в них. Княжна словно не хочет жить. У нее не было никакого эмоционального потрясения в последнее время?

– О, доктор, – Ольга Дмитриевна вздохнула, – у нее погиб любимый жених…

– Так вот в чем дело… – вздохнул доктор, – что ж, здесь я, к сожалению, бессилен, еще не придумали такую микстуру, которая способна залечить душевные раны.

Елена шла по темному лесу, вокруг проплывали клубы плотного тумана, неба не было видно сквозь густую листву. Где-то далеко-далеко она слышала голоса, но не могла и не хотела понять, о чем они говорят. Княжна бесшумно двигалась по лесной дороге, и ей не было больно или страшно. Вдруг она увидела мужчину, он стоял к ней вполоборота и смотрел в чащу. Елена поспешила к нему, а приблизившись, поняла, что это Дмитрий. Ее сердце радостно подпрыгнуло в груди, и она позвала жениха. Он обернулся, посмотрел на нее, покачал головой и исчез, просто растаял. Она металась по лесу, звала его снова и снова, но не нашла его, не докричалась…

– Лена, Леночка, милая, доченька, проснись, – мать трясла за плечи бьющуюся во сне девушку, пытаясь разбудить ее.

Вдруг Елена открыла глаза.

– Мама! Он ведь не вернется, мамочка. Но он же мне обещал, мамочка, он же обещал… – и она заплакала.

Ольга Дмитриевна каждую ночь сидела у кровати дочери, лишь под утро, когда беспокойные сны немного отступали и девушка переставала вздрагивать и всхлипывать во сне, княгиню сменяла Катюша. В эту ночь Елена впервые так кричала, и впервые за две недели, проснувшись, заговорила.

Княжна пошла на поправку.

Андрей Андреевич, погруженный в невеселые мысли сидел в своем кабинете.

– К вам пришли, ваше сиятельство, – горничная пропустила в кабинет гостя, – господин Быстрицкий Юлий Моисеевич.

– Добрый день, ваше сиятельство, – гость поздоровался с хозяином и огляделся.

Он выглядел очень прилично: дорогой серый дневной костюм, в руке цилиндр и папка.

– Добрый день, Юлий Моисеевич, проходите, пожалуйста, присаживайтесь – князь поприветствовал нотариуса.

– Андрей Андреевич, я здесь по поручению князя Белова Дмитрия Ивановича. – Быстрицкий сел в кресло у кофейного столика и достал из папки какие-то бумаги. – Незадолго до своего отъезда он нанес мне визит, сказал, что уезжает на Кавказ и просил составить завещание. Поскольку он оказался единственным ребенком в семье, а брат его отца не был женат и не имел детей, то, собственно, и наследовать все состояние князя Белова в случае его кончины некому. Нет, мы, безусловно, начали бы поиски наследников – и я уверен, нашли бы каких-нибудь дальних родственников, но в этом нет необходимости, так как Дмитрий Иванович оставил вполне определенные распоряжения на этот счет.