Надо же. Я сильно удивился тому, что она теперь не воняет, а пахнет. Смородина, малина и мята — запахи дома, свободы и всех моих самых дорогих воспоминаний, связанных с семьёй. Но это сочетание не бередило рану, а напоминало то, как я был счастлив. Даже хочется допустить приторную мысль в духе: «А стану ли я таким же счастливым в этой семье?».
Я прислонился лбом к холодному мокрому кафелю и до крови прикусил указательный палец. Но и это не помогло прийти в себя. Член набух и болезненно пульсирует. А моё здравомыслие висит на волоске от опрометчивого поступка: ворваться в комнату жены и оттрахать её так, чтобы она неделю не смогла нормально сидеть.
Но я держусь. До поры до времени. Кто знает, что может случиться завтра. И мне порядком надоело, что Иллай уже который день получает всё, а я со своими мальчишескими обидами нахожусь в стороне.
К тому же я несколько раз пытался достичь разрядки. Но у меня ничего не получалось. Даже сейчас, когда я в очередной раз провожу ладонью по напряжённой плоти, возникает ощущение, что кончу совсем нескоро. И вряд ли мне хватит только этих простых действий рукой.
От понимания своего положения я раздражаюсь ещё больше. Хочется крушить стены и загрызть какого-нибудь оленя, который по случайности забрёл в наши имения. Но сейчас у меня отсутствует магия, а внутренний зверь уже два месяца находится в спячке.
Видимо, мой удел — отдуваться за чьи-то проступки, которые совершили мои предки. Не знаю, что они там успели наворотить. Но быть отдушиной для гнева первородной богини — такая себе участь. Чувствую себя соломенной куклой для битья. От этого внутреннее сопротивление крепнет со скоростью яда, растекающегося в крови.
Спустя несколько часов мы собираемся у крытых повозок.
Перед тем как отправиться на праздник винного урожая, я бегло осматриваю вышедшую к нам троицу.
Зои, Иллай и Медей — чудная комбинация. Если при виде эльфа появляются смутные сомнения, спал он с невестой или нет. То, взглянув на Зои и Иллая, всё сразу становится понятно. Они светятся от счастья так ярко, что хочется ослепнуть и вдобавок блевануть радугой. Вон как липнут друг к другу, будто в меду обвалялись. Не хватает только перьев для комичности.
— Ух ты! — Зои с восхищением смотрит на единорога и осторожно подходит к нему, чтобы погладить. — Какой ты красавец.
Наконец-то отцепилась от своего любовничка и начала замечать мир вокруг.
«Что со мной?» — тревожной антилопой пробегает мысль. Раньше не замечал за собой такого буйства эмоций. Я даже понять не могу, что это. Злость, зависть или же ревность?
Ну нет. Ерунда это всё. Просто во мне сейчас говорит неудовлетворённость. Какая, к Хаосу, ревность? Я вообще на такое неспособен. И к невестушке я не питаю высоких чувств, кроме тех, что она меня раздражает своей наивностью и открытостью. Вон как улыбается во все зубы. Ещё и русалью жопу к себе подзывает.
Я не выдерживаю и удаляюсь. Не могу смотреть на то, как они обнимаются и целуют друг друга.
Где то ведро с помоями, в которое частенько извергается перепивший Лаос?!
— Долос, — не успел я сделать и пару шагов, как Зои зовёт меня.
В груди завертелось непонятное чувство радости. Что, Хаос раздери, со мной происходит? Не хватало ещё хвостиком перед ней помахать...
— Что-то хотела? — я выгнул бровь, смотря на то, как она мнётся.
— Да, — она нежно посмотрела на Иллая и погладила его по щеке. Пожалуй, мне необходимо то ведро как можно скорее… — Я хочу поехать с тобой. Ты не против?
