— Давайте сбавим градус, — произношу неуверенно и выставляю руки вперёд в примирительном жесте. Да и как тут вообще можно быть уверенной, когда мне на каждом слове затыкают рот и говорят: «Нина, я в состоянии постоять за себя. Впредь не вмешивайся в наши дела»?!
«Не вмешивайся», — мысленно передразниваю Андоса. И, забывшись, корчу ему ехидную гримасу.
— Ой! — прикрываю рот ладонью, осознав, что только что натворила.
Огненный округляет глаза на пару с Бионеем. А спустя мгновение, когда успеваю улететь на торпеде стыда в открытый космос, они оба заливаются смехом.
— А казалась благовоспитанной самкой, — проговаривает с теплотой в голосе Андос.
— Ох, — демонстративным жестом поправляю свою причёску, — вы ещё многого обо мне не знаете.
— Что ж, — в мгновение становится серьёзным огненный, — будет поводом проводить время вместе, — подмигивает, заставляя моё сердце пропустить удар.
Впрочем, я не успеваю прочувствовать магию момента и то, как в районе моей груди распускаются цветы. Поскольку меня сбивает чей-то женский вскрик.
Наше трио, застрявшее в конце «колонны», молча переглядывается и устремляется вперёд.
Сперва я не могу разобрать, что происходит. Но когда начинает дрожать земля, а присутствующие застывают, как будто кто-то поставил их на паузу. Я, наконец, могу разглядеть, как один из слуг, перепачканный пеплом, сидит чуть поодаль от дороги. И с ужасом наблюдает, как из-под земли проступают кроваво-красные нити, похожие на кровеносные сосуды, и змеями ползут к нему.
Больше всего в этой ситуации меня потрясает то, что остальные стоят и просто смотрят, как это мелкое и длинное нечто впивается в его тело. И под душераздирающие крики начинает пульсировать и разрастаться, словно они из этого бедного паренька выкачивают кровь.
— Вы что стоите истуканами! — кричу от возмущения и бегу, чтобы помочь обычному. — Помогите же ему! — призываю к рассудку, но встречаю лишь осуждение и непонимание на лицах.
— Остановись! — перехватывает меня за талию Никасис и прижимает к себе. Но я вырываюсь и всё равно бегу к тому, на чью жизнь всем совершенно до лампочки.
Как же так? Если со мной что-то подобное случится, они меня тоже бросят на произвол судьбы? Немыслимо! Как можно с таким безразличием относиться к чужой жизни, которую ты можешь спасти, стоит только протянуть руку помощи?!
А ведь этот парень ещё какое-то время назад услужливо натирал всем ботинки и сгружал хозяйские сундуки. И именно такой благодарности он заслужил? Чтобы его вот так бросили умирать?
Падаю на колени, помня, что нельзя сходить с дороги. Тянусь к нему, предлагая ухватиться за руку.
Мне больно видеть то, с каким страхом и непониманием он смотрит на меня, словно успел смириться со своей участью. Но всё же тянет ко мне руку, которая в считаные секунды становится мертвецки-бледной.
Когда понимаю, что остальные и не намериваются помогать нам, хватаюсь за колесо небольшой тележки, стоящей рядом. Напрягаюсь изо всех сил и начинаю тянуть слугу к себе.
Капилляры в его серых глазах лопаются, отчего белок заливает кровью, кожа сморщивается на глазах, превращая молодое тело в старческое, а русые волосы вмиг обретают седой цвет.
Хоть увиденное потрясает меня до глубины души, я всё равно продолжаю тянуть его на себя.
— Отпусти его! — кричит Тринадцатый и ровно в этот момент земля под слугой исчезает, и он срывается вниз, утягивая меня за собой.
