Читать онлайн Алексей Величко - Приключения аскета Часть вторая

Часть 2

Глава 1

Темнота… Духота и озноб. Маленькая комнатка в съемной квартирке многоквартирного муравейника, такого как в фильмах, где всё картонное, студийное что ли, планировка без коридора – комната и кухня, в такой поселился искомый персонаж. Мы ворачиваемся к нему дабы подрядить главного героя книги на полноценные боевые действия в будущем? Нет, нет и ещё раз нет, всё не так просто. До этого мы ещё дойдем… Вместе… Скорее бы уже, ведь самое время, а иначе всё будет вот так как сейчас – мрак, духота и мелкая дрожь, отдающаяся висками. Ледяные ноги до того ледяные, что сводит голени, одежда заскорюзла и не стиралась больше недели, ещё с прошлой квартиры, в общем цирк на колёсах. Зачем мы здесь? Вопрос существенен и приходится ко двору ведь мы не знаем ничего о принципе действия некого портала. "Всё прошло как по маслу, так?", – охранник жалко чешет себе руки-ноги и шею, приноравливаясь отвечает самому себе. "Как знать, как знать, стоит попробовать, прежде чем делать точное заявление… Да, но он смог, я знаю, этот парень зашёл так далеко как только мог, в этом его сила, это почувствовал я… может и не я один, но скорее всего многие, чёрт его побери со всеми лотами, на кой ляд они сдались им, этим субъектам, что они поимели с этого, ведь люди это не предметы старины. Нельзя вот так донимать… изводить, я скинул уже 50 фунтов, не прошло и недели". Бормотание сменяет всхлип и подёргивание, таблетки есть и помогают, но бредовость – антипод естественности, но или что-то с чем-то. Душевная идилия вырождается вместе с остальными чувствами. Полиция, она что-то знает… затаскала на допросы, потом это: сообщения от незнакомцев, машины под окнами, фразы продавцов, недосказанность детектива, отрешённость сестры – да всё на свете. Послания от консьержа – пожалуй вишенка на торте: "Явись, туды его в качель". "Куда? Отзовитесь вы, стены, уши как показала практика у вас присутствуют. Практика – практикантам, мне нужна информация, что им нужно, этим силам, почему зеркало перестало узнавать меня за считанные дни?". Дотопал до ночного столика, взял снотворный нейролептик, тот, что неплохо прочищает голову. "И никаких тебе голосов…" Ни ответов, ни приветов. Посмотрел в зеркало – всё кроваво-бардовое: шея, щеки, уши, веки. Неудобство доставляют глаза – они будто не твои, контраст даже меняется к вечеру, но в целом ничего, и это можно пережить, озноб – тот сильнее, мурыжит, мотает. Горячий душ только усугубляет положение. Дженкинс берёт две таблетки – лошадиную дозу в его нынешнем положении исхудавшего невротика, запивает из чайника и садится в кресло. "Да, беда не приходит одна, сестра и врач говорят, что надо переждать, переболеть – расстройство психики лечится как правило, препарат вот подобрали, а остальное дело техники".

"Кек, ты новоявленный жилец барака в полосатой гимнастёрке, это не вылечить и ты это знаешь, если это нашло тебя, то уже не отпустит, как не старайся!"

"Закройся, бельмо… эта болезнь, это от похудения, я вывезу, сдюжу".

Молчание – гнёт… Значит не помогает до конца препарат. В комнате полутьма, освещается только частично окном, а с улицы фонарём, вспоминается выражение: когда на твой вопрос отвечает философ, перестаёшь понимать вопрос. Улыбка, а за ней страх… холод возвращается, ноги резко дубеют. "Озноб тому виной, или пожалуй не так, всё началось с этих мурашей, да какая теперь на хрен разница, симптомы – всё лишь симптомы, не более того, задачей стоит болезнь психическая, вот это бельмо или клеймо", – слова не хотят быть смысловыми придатками в мыслях. За окном проезжает поезд, тот что ходит над городом, а не под ним, гремит долго, грязные стёкла слегка вибрируют. Неуютный квартал, что тут скажешь, встречает пылью, а провожает грохотом локомотива. Внезапно на отлив окна садится ворон, чёрный с зелёным пером, большой такой, и откуда ему тут взяться, поднял воронёное крыло, да уж, простите за тавтологию, что то каркнул – фаэтон надменный, и размашисто, вальяжно, но скоропостижно исчез. А что потом? Что далее… а далее самое интересное – кульминация сегодняшнего эпоса, ознаменование как почёсывание грязной спины, которая и без лишних слов грязная. "Что за чертовщина, что тут?" – удовольствие сквозь неудобство, звук переходит в растирание по двери чем-то вроде щётки ворса, бережно, так скребут с оттяжечкой. Дженкинс встаёт, неуверенно берет свой травмат и нервно шерудит замёрзшими ногами к двери, делает вдохи-выдохи и решается… Так… коридор, пустой, мусорное ведро возле лифта, пустая сигаретная пачка, никого, но звук… Приходится додумывать, подходя обратно к креслу, обувь он не снял, холод не тётка, да теперь и голод не про него, последние крошки упали на его, только-только купленные штаны ещё вчерашним вечером, да и штаны на несколько размеров меньше. Да так то так, но как то неказисто видеть себя в новом обмундировании – старый, сшитый на заказ, охранный костюм был выброшен на дальнем кардоне, как пустая бутылка из под аперитива. Мысли наплывают тучей – рой ни дать, ни взять. Дверь опять начинает стенать, кажется будто пузырится лак и стекает краска. "Может всё же это голод, сколько так можно, терпеть это всё?" Далее как по маслу, колёса кажется подействовали и дух… этот запах серы и чего-то пряного. Дверь начинает вибрировать в такт вдохам и выдохам Дженкинса. "Что-то новенькое, может надо было бы поближе к людям, а не так вот тут ни за что, ни про что. Допросы довели до ручки, так мне сказал напарник. Что ж и оказался прав таки – чертина. Наплывает сон: всё эфемерное, бездонное, дверь уже не тревожит, не тревожит ничего больше, даже поворачивающийся замок. Дженкинс наблюдает за происходящим искоса, как младенец, вроде зрителя с нескольких ракурсов одновременно, уже не смущает ни голод, да его и нет собственно, как и не было. Вот кто-то входит, глаза тем временем стекленеют, давление в них подскакивает и хочется расчесать так, чтобы из белка пошла кровь. "Я всё сделал, как предвещалось, так? Всех провёл, легавые отстали, вот поставили на учёт, теперь я клиент клиники и с охраной покончено", – говорил секью медленно, расставляя знаки и останавливаясь с выражением в ключевых местах. Мы промотали все ахи и вздохи дабы быстрее вернуться к основному повествованию. Скажем однако, что гость не вникал, был он, кажется в темном плаще и лицо перебинтовано широким бинтом. Но это так кажется, потому что наш секью отъезжал в прямом и переносном смысле слова, мир грёз был приятен и убаюкивал и разговор был, кажется, трёхмерной моделью комикса или киношного синематика, как удобнее.

"Тебе хорошо, так? Новое превью себя самого, уменьшенное, да ещё под колёсами, неплохо, а? Ты слаб, хотя бы до ручки ты дошёл, но вот открыть тебя бы никогда не хватило, да я бы тебя и не просил".

"Я всё сделал, но как вы меня…

Вы играете с нами да, выход всегда есть, я тот кто нужен, я умнее ИХ, да…

Уж поверьте на слово!"

"Ты не можешь… Слаб, твои часы подустали, выдохся и озяб, деморализуешь всех вокруг, нет никого, ни меня, да и тебя почти уже нет, закрывай глаза, мармот".

Секью сидел в кресле, да так и поник головой, его дозировкой была одна таблетка, думал про две, а выпил двадцать, вот так уходят некоторые из вояк, неся пост, пусть и не доходя до ручки… а фигура, может и была, но дверь открытой от этого не осталась, так что попрощаемся с этим чахлым местом и перенесёмся, да и кстати последним отголоском мысли по спасению была одна: "До моей ручки, ТВАРЬ, ты тоже не пойдёшь, побоишься". Ну что же, тут наверно прав участник бывшего преступного трио, который захотел быстрой наживы, но кстати единственный, кто её и получил, сестра обрадовалась такому повороту событий. Ну а мы стираем эту прискорбную атмосферу из памяти и переносимся на следующий круг, а вот ада ли или рая узнаем чуть позже, итак за тоненькой линией горизонта событий скрывалась…

Глава 2

Чтобы понять, что происходит с твёрдотельной материей при мгновенном переносе на огромные расстояния в пределах, а то и нет, одной вселенной, надо считать это процесс математически возможным для нашей вселенной. Телепортация – мгновенный перенос объекта, при котором тело не существует в промежуточных точках.

Есть несколько теоретических основ, не проверенных на сто процентов, лишь отчасти доказывающих, вышеописанные перемещения. Чёрная дыра фактически, это огромный запас материи. К тому выяснено, что эта материя отрицательная, поскольку всё, что попадает за горизонт событий, остаётся там навсегда. Ядро планеты нужной на открытие тёмного портала не остановит движение, и рано или поздно чёрная дыра окажется в центре. темная энергия приводит к ускорению расширению вселенной, то есть она обладает антигравитационным эффектом. В тех же кротовых норах объект существует в промежуточных точках. Мы не переносим объекты, а просто уничтожаем оригинал и создаем клон в другом месте. При прохождении частицы барьер остаётся целым. Атом просто оказывается на другой стороне барьера. Всё это не аксиома и звучит туманно да? Тогда давайте попробуем попасть в голову нашему персонажу и изучить проблему изнутри, не математически, но хотя бы тактильно и ментально.

Серая дымка встречает американскими горками, при ещё не полном даже прохождении, при чем горки эти персональны для каждой частицы нашего тела. Сколько это продолжается, это дерби, непонятно, да и лучше не думать, есть ли свет в конце туннеля? Ответим да, и ещё какой, первостепенный… Но это позже, а пока тьма… тьма и безвременье, тело движется? Нет плывёт, Фрай не ощущает этого, он не чувствует ничего кроме перерождения и вопросов. Их так много, что дух захватывает, но ответов всё больше и больше, с каждым вздохом, с каждым усилием. Не знает он ответ на самый главный вопрос. "Какой?" – сразу поинтересуетесь вы. Да все гениальное просто. Ответ – это вход, вход или телепорт или нора, дыра, как скажите, как хотите, но это начало начал, мотивация персонажа главное с чего стоило начать, к чему стоило воротиться. Отсылка это мышление в главах, да отсылки – это то, что мы любим. Все читали Кинга и многие за это его и ценят. Персонажи это как вуаль на челе повествования… Меняются, а главное вечно, это то что двигает скрижалями, мы же ворачиваемся к мотивации, нас обескураживает и мотивирует движение, и вопрос зачем мы начали это жизнеописание, зачем персонаж ворачивался к этому – перерождался. Ответ – поиск это процесс, он не даёт ответов. Мотивация – движение. Узнать себя, чем не мотивация, чем не техницизм, всё взвешено и продумано, предопределено ли, мы не знаем, а вы как считаете? Так вот движение к себе самому, эгоцентризм в чистом виде, интерес во благо… Чему? Науке? Добру? Пусть так, но движение это жизнь, такую жизнь и выбрал Фрай. А теперь он выходит из этого состояния и… падает, с небольшой высоты на землю, твердый белый песок – пустынная местность, это хорошо, ведь портал имеет и ответную часть. Пойдут ли из его мира за ним? Навряд ли, не было таких команд у вояк, да и портал держался на соплях, усилием воли учёного-героя. "Интересно как он там? Мозги не спеклись, как рождественский гусь?" Падение с двух метров не заканчивается, он катится вниз по склону и матерится, вспоминая всё святое, что ещё осталось в его мире, а может и мире местном. "Что это за место, где я?" – плечо саднит и силы покидают, стоит отдохнуть поднабраться для следующих подвигов. Вопрос своевременен, так как запросто земля может оказаться, например, его родным Техасом. Не обязательно скакать между вселенными. Фрай Ричардс встаёт и глядит за горизонт, похоже ответы частично здесь на ладони, и вот в чём дело. Он лицезреет феерию – на горизонте он видит планету, точнее то что от неё осталось. Вид потрясающий и остатки похожи на кольца макета, а срез почти как ножом, показывает, что бывает если играть во взрослые игры или в то во что играли сии разработчики. Так вот большой праздничный кусок-глыба парит, всё остальное лишь малая отколовшаяся часть. Расстояние до планеты спутника явно меньше чем от Земли до Луны, разница заметна по кратерам и вулканам на поверхности. Фрай в шоке, он не знает как констатировать увиденное в голове и запрокидывает голову вверх. Светлое время суток и наличие кислорода уже есть хорошо, но звезда имитирующая огненное всё, то есть второе солнце, или как его назвать правильней, на своём месте, греет и радует душу. Чуть выше и правее видно нечто – такое же солнце, просто дальше и с кольцом по окружности, типа юпитера, только свет как новой огненной планеты. "Это хорошо, мать вашу, стройтесь в ряд, мне начинает это нравится", – анахорет не теряет чувства оптимизма, и это ещё сыграет ему на руку. После неба он решает осмотреть ландшафт, а тот и впрямь не богат, растений нет, однако надежда умирает последней, чувства редко подсказывают, но сейчас тот самый радио узел включен и ловит по полной все отголоски и мысли. Первая из них: есть кислород, будут и растения. Что же, справедливое замечание, по крайней мере внушает доверие. Ландшафт вокруг, повторяясь каменистый, подъёмами, где нет камней, белый песок покрывает тысячелетними насыпями. В общем есть с чем работать и от чего плясать, это Фрая устраивает, это лучше чем нищенствовать и ждать одибиления в этих чёртовых кротовьих норах, гаражах, складах и прочее. Пусть лучше так – смерть наедине с собой, или с той планетой, что пошла на запчасти. Вселенная явно другая, нет в нашей таких солнц, да и второй земли с воздухом тоже. Фрай раздумывает, почему именно здесь он в конечном итоге оказался, скорее всё дело в этом герое, четвероглазом Эдварде, он сфокусировался на чём-то своём и… С лёгкой подачи зашвырнул нашего…