Суета дня частично стёрла и поглотила переживания, подведя к спокойному безмятежному сну. Но среди ночи я проснулась от биения своего сердца. Словно молот, оно сумасшедшими ударами разбудило и рвануло меня к ребёнку. Саша спала.
Комнату заливал лунный свет. Его холодные дорожки освещали постели, моё лицо, большое, почти до потолка, раздвижное зеркало шкафа… Круглым жёлтым диском на чёрном небе сияла полная луна.
С трудом взяв себя в руки, я пыталась уснуть.
– Да что же это снова… – думала я. – Неужели моё ушатанное состояние вернулось.
Едва заснув, очередным приступом сердцебиения и необъяснимой тревоги, меня опять подняло к Саше.
На вытянутой руке я поправила одеяло, погладила её тихонько по голове и лёжа смотрела, как она спит.
В конце концов сон одолел меня, пока очередной необъяснимый всплеск не тряхнул с ещё большей силой. Измученная бессонницей, я неосознанно, в который раз, устремилась к ребёнку.
Разум спал, двигалось только тело в каких-то инстинктах подсознания. Приподнявшись, рука сама махнула возле головы Саши, будто отгоняя кого-то. И тут медленно, тихо наползая в мозг, вошло осознание присутствия.
Рядом стояли две женщины. Сразу за изголовьем Сашиной кровати. Между спинкой и чернеющим инструментом.
Одна из них была средних лет, высокая, худощавая со строгим лицом, вторая – девочка-подросток. Обе молчали и смотрели на нас.
То, что рядом кто-то стоит – доходило до меня медленно. Скорее в силу своего нерационального объяснения, противоречащего моему математическому мозгу. Постепенно ощущение сменилось удивлением, и сработало нормальное чувство страха. После этого организм проснулся быстро. Женщины исчезли. А я лежала до утра, не сомкнув глаз.
Поднявшись пораньше на адреналине, я вытащила мужа на кухню, и пока ребёнок спал, с запалом выложила всё увиденное и прочувствованное.
– Это связано с пианино! – воскликнула я.
Марк скептически посмотрел на меня и сказал:
– Ну как такое может быть?
– Как?! Не знаю, как! – вспылила я. – Сомневаешься в моей адекватности?
Немного обидевшись, я решила найти источник.
Как назло, телефоны хозяина инструмента у мужа были уже удалены.
– Что же делать… У кого спросить…
На помощь пришёл необъятный интернет с базами данных жителей города.
Задав поиск с адресом, я нашла фамилию, и кто из членов семьи проживал в этой квартире. Оказалось, мать и двое детей, один из которых – тот самый хозяин, продавший нам пианино.
Посмотрев годы рождения жильцов, я с изумлением обнаружила, что матери на момент покупки было 13 лет.
Вот кому подарили пианино. Не сестре, как я подумала, а матери… Подарила её бабушка.
Мысль, что нас посетили покойники, каким-то образом вызванные музыкальными звуками, сводила меня с ума.
– Доброе утро, мамочка!
Заспанное личико Саши нежно прилепилось в поцелуе ко мне.
– Доброе утро, милая, – ласково обняла я дочь, глядя на закрытого стража в углу.
– Как ты спала сегодня? – спросила я.
– Хорошо, – отвечала Саша, лениво потягиваясь.
– А что тебе снилось? – не успокаивалась я.
– Я не помню, мама, – с интересом рассматривая дырку на новой пижаме, Саша пыталась сделать её ещё шире.
Успев спасти новые пижамные штаны, я занялась перестановкой.
Основная цель – расставить кровати, максимально приблизив детскую к своей. Только подальше от этого инструмента.
Мысли не давали покоя. Возмущение поднималось из самих глубин души:
– Я их видела! Это был не сон. Это было снова то состояние, в котором когда-то донимал меня призрак убитого.
