– Да всё к тому же. Они будут соотносить ваши слова и показания Штрумли. Если вас уличат во лжи, то будет только хуже.
– Так Штрумли тоже может соврать.
– Сомневаюсь, – покачал головой Фьюкл. – Если он, конечно, не последний болван. А такого вы бы туда не заслали. Он прекрасно понимает, что его легко проверят. Тогда все его признания не будут играть уже никакой роли. Раз у них на Севере за подобное предусмотрена смертная казнь, то, считай, Штрумли уже не жилец. А обменивать его нам не на кого.
– Проклятье, – процедил сквозь зубы Кальникл.
– Есть еще один момент, – заметил Фьюкл.
– Выкладывай, – вздохнул хозяин кабинета.
– Если ему зачтут сотрудничество с дознавателями и отпустят на все четыре стороны, то у Штрумли нет никакого резона возвращаться в Сколладию. Ведь за провал мы его сами упечем за решетку. Такого не прощают, и он это понимает.
– И?
– Он может попросить разрешения остаться в Хэфдоуне, но там шпионы – пусть бывшие и раскрытые – не нужны. Двойным агентом его не сделают, потому что мы его сразу расколем. Значит, он может драпануть куда-то еще. И единственное место – Восток.
– Так там его возьмут наши ребята.
– Он пролезет незамеченным, если он толковый агент, – покачал головой Фьюкл. – И может сразу перекинуться к секретчикам Востока. Я бы так сделал на его месте. Не самый лучший вариант, но иного у него нет. Остальные расклады еще хуже.
– В твоих рассуждениях есть логика, – кивнул глава секретной службы.
– Также нельзя забывать, господин Кальникл, что Штрумли наверняка сдаст других наших агентов на Севере. Иначе ему не поверят. Много их у нас там?
– Не то чтобы много, но имеются, – неопределенно ответил Кальникл.
– Как скажете, – пожал плечами Фьюкл. – Лично я вижу только одну возможность для переговоров с Хэфдоуном.
– Какую же?
– Извиниться, покаяться, пообещать, что типа никогда больше, и так далее. И попросить отдать нам всех агентов.
– Кто ж на такое согласится?
– А зачем они им? Сеть раскрыта, наши намерения, скорее всего, тоже. Менять их не на кого. Просто казнить в целях устрашения? Ну, не знаю, мне неизвестны их порядки.
– Я бы на месте северян на такое не пошел, – сказал Кальникл. – Это означало бы проявление слабости.
– С нашей точки зрения – да. А с их – возможно, проявление стремления к добрососедским отношениям. Откуда нам знать? Либо они все-таки что-то захотят взамен.
– Например? У нас нет выявленных шпионов из Хэфдоуна, если таковые вообще существуют.
– Мне тут сказать нечего, – сообщил Фьюкл. – Как и добавить к моим идеям.
– Хорошо, – кивнул хозяин кабинета. – Я тебя понял. Ты здорово помог, Фьюкл. Впрочем, как всегда. Иди тогда, занимайся своими делами.
Когда шпик ушел, Кальникл посмотрел на часы. Пора было идти к королю за получением указаний в отношении похорон. Этим вопросом глава секретной службы сейчас хотел заниматься меньше всего. Но отказать Сколладу Третьему он, естественно, не мог. Он открыл дверь и чуть было не столкнулся со слугой, который как раз собирался постучать в кабинет.
– Господин Кальникл, – отвесил поклон посыльный. – Его величество велели сообщить вам, что пока обсуждение организации похорон откладывается. Они дополнительно дадут вам знать.
– А я как раз хотел к нему идти, – сказал главный секретчик. – Спасибо, ступай.
Когда слуга испарился, Кальникл закрыл дверь и уселся за стол. Помедлив пару секунд, он лихо махнул две рюмки лимонной подряд и закурил сигару.
