Мне стало не по себе. Чтобы занять руки, я взял со стола иголку и стал вдевать в нее нитку. Руки у меня дрожали, и дело не ладилось. Женщина замолчала. Я поднял глаза. Она смотрела на меня как-то странно и слегка улыбалась.
– Триста долларов это уйма денег, – сказал я, напуганный ее взглядом. – Вот бы они достались моей матери. А ваш муж поедет туда сегодня ночью?
– Да, после полуночи. Негр, заснет, а они прокрадутся в лес и в темноте сразу увидят костер.
– Я об этом не подумала.
Женщина все так же странно смотрела на меня, и я растерялся. Надо было выбираться из этого дома как можно скорее.
– Как, ты сказала, тебя зовут, деточка? – неожиданно переспросила хозяйка.
– М-мэри Уильямс.
– А мне показалось, ты сначала сказала «Сара».
– Да, верно: Сара Мэри Уильямс. Мое первое имя Сара. Одни зовут меня Сара, а другие Мэри.
– Да, Сара Мэри, тяжелые нынче времена. Крысы совсем обнаглели и разгуливают по всему дому. Я нарочно держу под рукой всякие вещи, чтобы бросать в крыс, а то они прямо покоя не дают. Вон лежит свинец, – указала она. – Вообще-то я попадаю метко, только вывихнула на днях руку…
Выждав, когда из угла выбежала крупная крыса, женщина швырнула полоской, скрученной узлом, но не попала, а только охнула от боли.
– Знаешь, возьми свинец, брось, если крыса еще раз высунется, – попросила она меня.
Как только крыса высунула морду из-за сундука, я прицелился и швырнул полоску. Если бы тварь сидела на месте, ей бы не поздоровилось.
– Первоклассный удар, – похвалила хозяйка. – В следующий раз непременно попадешь. А сейчас помоги-ка мне размотать пряжу.
Женщина достала моток, я расставил руки, она надела на них пряжу, а сама продолжала рассказывать про свои дела.
– Ты поглядывай за крысами, – заметила она как бы между прочим. – Лучше держи свинец на коленях, чтобы был под рукой.
С этими словами она бросила мне кусок свинца. Я сдвинул колени и поймал его. Женщина сняла пряжу у меня с рук и очень ласково поглядела мне прямо в глаза.
– Ну, так как же тебя зовут по-настоящему? – спросила она.
– Т-то есть как это?
– Билл, Том, Боб? Я никому не скажу. Просто совершенно очевидно, что ты не девочка. Отпираться бесполезно.
– Понимаете, мэм, – помедлив, начал я, – отец с матерью у меня умерли, а меня отдали на воспитание в деревню к старому скряге фермеру. Он обращается со мной так плохо, что я терпел-терпел и но выдержал. Он куда-то уехал дня на два, я и воспользовался этим случаем: стащил старое платье у его дочки и удрал. Мой дядя, Абнер Мур, позаботится, наверное, обо мне, поэтому я пришел сюда, в Гошен.
– В Гошен, сынок? Это не Гошен. Это Сент-Питерсберг. Гошен выше по реке.
– Тогда мне надо идти.
– Погоди минутку. Скажи-ка: если корова лежит, то как она поднимается с земли – передом или задом? Отвечай быстро, не раздумывая.
– Задом.
– А лошадь?
– Лошадь передом.
– С какой стороны дерево обрастает мхом?
– С северной.
– Если пятнадцать коров пасутся на косогоре, сколько из них смотрят в одну сторону?
– Все пятнадцать.
– Да, ты действительно жил в деревне. Я думала, может, ты опять хочешь меня надуть. Так как тебя зовут?
– Джордж Питерс, сударыня.
– Ты не забывай этого, Джордж. А то еще, чего доброго, скажешь мне, что тебя зовут Александр или Майкл. Девочка у тебя получается плохо. Мужчин ты, пожалуй, сумеешь провести, но женщинам в этом ситцевом старье даже не показывайся.
– Почему?
– Ты держишь нитку неподвижно и насаживаешь на нее иголку, а надо наоборот, – улыбаясь, пояснила хозяйка. – Хочешь, чтобы тебя приняли за девочку, – усвой основы женского поведения. Когда швыряешь палкой в крысу, встань на цыпочки и занеси руку над головой, постарайся, чтобы это вышло как можно нескладней, и промахнись шагов на пять. Бросай, вытянув руку во всю длину, а не кистью и локтем, выставив левое плечо вперед, как делают все мальчишки. Запомни: когда девочке кидают что-нибудь на колени, она их расставляет, а не сдвигает вместе, как ты, когда ловил свинец.
